Юрьев день - [34]
– У вас что? Последняя ночь. Да? А знаете, сколько до вас успели объяснить про последнюю ночь, про экзамены и несданный зачёт. Словно здесь не библиотека, а пункт экстренной помощи.
– Вы кому-то, выходит, уступили, а мне отказываете. Это несправедливо, сказал Маэстро.
– Все вы читатели – эгоисты страшные, – сказала библиотекарша, и слово «читатели» прозвучало у неё, как «все мужчины».
– Хорошо, ступайте. Вы – старый читатель и сами найдёте. Я не стану вынимать формуляр.
Он пошёл по узкому проходу между высокими стеллажами, а она вслед кричала:
– У окна, внизу поищите. Там точные науки.
Опустившись на корточки Маэстро искал, думая о библиотекарше: «Должно быть, родители у неё – дотошные и с ранних лет приучали к порядку. А теперь порядком её библиотечные правила, и она, наверное, подвиг совершила, впустив его».
Он кивнул, проходя и благодаря за любезность, и пронёс стопку книг в зал. В читальном зале было пусто. Устало шипели лампы дневного света. По углам вытягивались в зеленых кадках пальмы и карликовые лимонные деревца. Маэстро сел с краю и начал торопливо писать. Он торопился успеть до звонка, как школьник, доделывающий контрольную работу, и только легкий свист заставил его оторваться и посмотреть по сторонам.
Через стол от него, водя ученическим пером, писала дряхлая старушка, свистящим шепотом повторяя написанное. И всё везение сегодняшнего дня вылилось вдруг симпатией к ней. «Какая симпатичная старушенция, подумал он. – Дома ей, видите ли, не сидится, с внуками у телевизора. Она, видите, ли занимается самоусовершенствованием: как приготовить судака по-польски?».
Он даже привстал, вглядываясь в книги перед ней. «Энциклопедия. Большая советская энциклопедия. Что она речь готовит? Или расширяет кругозор? Экая симпатичная старушенция».
Он опустился на стул, вздохнул и совершил должностное преступление, вырвав из книги целый раздел. Ему, увы, теперь некогда, а вернувшись он всё вернёт.
Библиотека закрылась, и он ушёл из неё со смутным чувством. Строгая библиотечная девушка нарушения не заметила, а симпатичная старушенция, которой не сидится дома с внуками, несомненно хороша и на случившееся вдохновила его.
Он пошёл в сторону заката, и деревья казались чёрной решеткой на малиновом фоне неба. В конце радиально сходящихся улиц была круглая площадь с автобусной остановкой. Прибытие очередного автобуса было заметно по тому, что со стороны площади появлялись люди. Ритм жизни города заметно замедлился. Машин кроме автобуса не было, и уже смело ходили по проезжей части улиц.
Торопливо прошли парни. Нашелся один дурашливый, который что-то кричал и смеялся. Пробежал какой-то чудак в шляпе, отклонив туловище назад, удивляя своей несоразмерностью движений. Руки его ходили кругами около живота. Ноги он умудрялся выбрасывать в стороны, как при чарльстоне. Прошли высокие, стройные девушки. Они двигались плавно и безусловно были красивы.
«Такое было, – решил Маэстро и подумал о Регине: Где она и вернётся ли в Красноград?» Многие возвращаются. Вернулась Капитолина. Мир тесен. Она работала расчётчицей в их отделе, и он всё хотел её спросить. А рядом обычная история. Комната для обработки машинных лент. И в ней постоянно двое: Капитолина и Тумаков. Мужчина и женщина. Она каждый день разная. Иногда слабая и уставшая, и её хочется пожалеть. Иногда довольная и радостная. И ею любуются.
– Тебе Тумаков нравится? – спросил её как-то Маэстро.
– Никто мне не нравится, – отвечала она.
Но Тумаков ей нравился. Она приходила в обед смотреть, как он играет в шахматы, подсказывала ему ходы. И все улыбались. Потом была свадьба. Он и на свадьбе хотел спросить. Возможно, он завтра узнает всё на ТП, там завтра всё выяснится, на вечно красной земле пустыни, за тридевять земель.
В воздухе неожиданно загрохотало. Звук был неровен. Временами он глох, а потом казался громче вдвойне. Наконец, всхлипнул и оборвался, и наступила неожиданная тишина. Дальние звуки казались теперь близкими: застучали колеса поезда, свистнул сипло и фистулой паровоз, непрерывной лаяла собака и далеко и звонко били в металл.
Капитолина ходила по коридору неуклюжая, но стройная. И он не выбрал время тогда её спросить. Потом она ушла в учебный, а затем и в декретный отпуск. А он так и не спросил.
Глава 4
Маэстро давно уже ходил вдоль окраинных домишек, подле быстрой, в морщинках, реки. Потом по городу, думая и размышляя, вернулся, наконец, опять к площади, освещенной светом фонарей и остановился, пропуская автобус.
Автобус был дальний. Он шел издалека, мимо монастыря, поднимающего над Чалеем красные ободранные стены. Маэстро смотрел, как выкатывались из автобуса древние, сморщенные старушки в чёрном. Осторожно, под руки вели горбатую. Она шла, покачивая острой спиной, в длинной, до земли одежде, и Маэстро вспомнил дом, где бабка доставала из комода образа, когда он уходил. А потом спорила с ним. Но Маэстро думал, что верит она не всерьез. Слишком умна она была.
Он ещё постоял и собирался уйти, но увидел, что сверху по ступенькам эстакады, переброшенным через железную дорогу, спускались Воронихин и Викторов. Фонари светили ярко над эстакадой и площадью. Уходить теперь было неудобно. Пересекать площадь тоже бы пришлось на виду. Оставалось – ждать.
В наши дни хочется дополнить библиотеку приключенческой познавательной литературы Жюля Верна. О чём обязательно бы написал в наше время для подростков этот замечательный писатель-фантаст? Несомненно, он бы не пропустил тему космоса. «Остров надежды» восполняет этот пробел и написан для подростков о приключениях в космосе.
60-е годы прошлого столетия. Молодой специалист после института распределён в ракетно-космическую фирму С.П. Королёва. Воспитанный в стиле индивидуального творчества, он попадает в муравейник коллективного труда. В книге беды и напасти, и радости работы пионерского периода космонавтики.
Защита докторской диссертации шефом героя повествования показалась ему событием огромной важности, мерилом канонов нравственности кафедры «Боеприпасов», истоком грядущих перемен. Во времена перестройки всё переменилось по-своему.Однако минувшие события не утратили значения в жизни героя повествования. Узел сюжета, завязанный во время защиты диссертации, развязался вдали от прежних мест, в столице Америки.
«Сюжет в центре» – этой шифрованной фразой сообщалось об успешном фотографировании обратной стороны Луны. Это книга воспоминаний, рассказ о космической отрасли взглядом изнутри.Астрономическое сообщество в канун космических стартов считало заатмосферные полёты абсолютной чепухой. К полётам спутников и человека в космическом пространстве не была подготовлена и широкая общественность. в это время за высоким забором секретной фирмы в Лихоборах молодая команда Б. Раушенбаха работала над проектом фотографирования обратной стороны Луны.
Полтора века назад появилась сказка математика Ч. Доджсона (Л. Кэррoллa) «Алиса в стране чудес». В отличие от обычных сказочных выдумок профессор математики рискнул отразить в ней идеи и представления науки второй половины XIX века. С тех пор материала, накопленного наукой, хватило бы на создание не одной подобной книги. Чем не удивительны, например, тайны микромира с его загадочными противоречиями, с его дерзким наступлением на так называемый здравый смысл. Отсутствие представлений и образов в этой области затрудняет понимание микромира даже взрослыми читателями, а между тем они составляют физические основы нашего мира.Известно, что восприятие сложных идей зависит от того, как рано мы начали с ними знакомиться.
Время перестройки. Секретная ракетно-космическая фирма лишается обычного бюджетного финансирования и чтобы выжить вынуждена продавать услуги космических полётов и экспериментов в космосе. В перестройку обычные ограничения сменились немыслимыми возможностями. Прежде последние стали первыми, невыездные подключились к международному сотрудничеству с французами и действуют запретными прежде методами.Старые кадры специалистов не в силах перестроиться. Они – носители знаний, но не приемлют нового ведения дел. Герой повести с его научным подходом в контактах с французами хочет отыскать и сформулировать всеобщую формулу красоты, но постепенно приходит к мысли, что красота для него – «лучше не высовываться».
«Женщина проснулась от грохота колес. Похоже, поезд на полной скорости влетел на цельнометаллический мост над оврагом с протекающей внизу речушкой, промахнул его и понесся дальше, с прежним ритмичным однообразием постукивая на стыках рельсов…» Так начинается этот роман Анатолия Курчаткина. Герои его мчатся в некоем поезде – и мчатся уже давно, дни проходят, годы проходят, а они все мчатся, и нет конца-краю их пути, и что за цель его? Они уже давно не помнят того, они привыкли к своей жизни в дороге, в тесноте купе, с его неуютом, неустройством, временностью, которая стала обыденностью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как может повлиять знакомство молодого офицера с душевнобольным Сергеевым на их жизни? В психиатрической лечебнице парень завершает историю, начатую его отцом еще в 80-е годы при СССР. Действтельно ли он болен? И что страшного может предрекать сумасшедший, сидящий в смирительной рубашке?
"И когда он увидел как следует её шею и полные здоровые плечи, то всплеснул руками и проговорил: - Душечка!" А.П.Чехов "Душечка".
Эта книга – история о любви как столкновения двух космосов. Розовый дельфин – биологическая редкость, но, тем не менее, встречающийся в реальности индивид. Дельфин-альбинос, увидеть которого, по поверью, означает скорую необыкновенную удачу. И, как при падении звезды, здесь тоже нужно загадывать желание, и оно несомненно должно исполниться.В основе сюжета безымянный мужчина и женщина по имени Алиса, которые в один прекрасный момент, 300 лет назад, оказались практически одни на целой планете (Земля), постепенно превращающейся в мертвый бетонный шарик.
Эта книга – сборник рассказов, объединенных одним персонажем, от лица которого и ведется повествование. Ниагара – вдумчивая, ироничная, чувствительная, наблюдательная, находчивая и творческая интеллектуалка. С ней невозможно соскучиться. Яркие, неповторимые, осязаемые образы героев. Неожиданные и авантюрные повороты событий. Живой и колоритный стиль повествования. Сюжеты, написанные самой жизнью.