Юра Красиков творит чудеса - [3]
Стеллажи вдоль стен вместо книг были сплошь уставлены всевозможными колбами, пробирками, ретортами. Такие же колбы и реторты загромождали узкий и длинный стол на тонких металлических ножках. На другом столе, более массивном, разместилась всевозможная аппаратура: термостат, крохотные аптекарские весы, микроскоп.
Виктор Петрович и Коля продолжали разговор, начатый в институте.
- Если даже один процент подтвердится!.. Ого-го! - сказал Коля.
- Какой там процент, что вы! Я не сомневаюсь, что все мои прогнозы подтвердятся полностью, - ответил Виктор Петрович.
В то время как ученые вели этот, пока еще не очень понятный нам разговор, дверь кабинета отворилась, и на пороге появился Юра. Он был с шахматами.
- Здрасьте, - сказал он, обращаясь к Коле.
Отдав эту необходимую дань вежливости, Юра повернулся к отцу:
- Мама сказала, что ты хочешь поиграть со мной в шахматы.
- Я? Хочу?! - искренне удивился Виктор Петрович. - Ах да, верно... Я давно хотел поиграть с тобой в шахматы. Вот что, Юрий! Ты садись и расставь пока фигуры, а мы тут должны закончить один очень важный разговор...
Юра сел на тахту - единственный предмет в комнате, на котором не было колбочек и приборов, - и неторопливо стал расставлять на доске шахматные фигуры. На лице его было написано: "Мне-то это ни к чему, но если вам с мамой так хочется, - что ж, пожалуйста, я могу и потерпеть..."
К разговору взрослых он почти не прислушивался, тем более что весь этот разговор казался ему состоящим из многократного повторения одних и тех же непонятных слов:
- Флюктуация...
- Экстраполяция...
- Сублимация...
- Телепортация...
Юра скучал. А разговор все продолжался, и Юра поневоле начал вслушиваться в этот разговор, сначала просто так, а потом все с большим и большим интересом.
Особенно заинтересовала его одна Колина фраза.
- Скажите, шеф, - спросил Коля. - Это случайно не вы пишете под псевдонимом братья Стругацкие?
- Вы зря смеетесь, - ответил отец. - Все это вовсе не так уж фантастично. Науке давно известно о существовании отдельных индивидуумов, наделенных способностью простым усилием воли передвигать в пространстве различные мелкие предметы.
- Ну да, телекинез.
- Я находился под воздействием препарата каких-нибудь несколько секунд, но не дай вам бог пережить то, что пережил за эти секунды...
Виктор Петрович отпер бюро, достал контейнер, открыл и вынул из него маленькую стеклянную колбу с завинчивающейся металлической крышкой.
- Один глоток этой жидкости, - задумчиво сказал он, - и мы с вами стали бы чудотворцами в самом прямом, буквальном смысле этого слова...
- Какого же черта мы ждем?! - взорвался Коля. - Надо срочно ставить эксперимент!
- Я боюсь, - тихо сказал Виктор Петрович, ставя колбочку на стол.
"Так я и знал! - с отчаянием подумал Юра. - Струсил! Эх! Ученый называется! Люди прививали себе чуму и не боялись. А тут... Чего испугался?!"
- Я боюсь выпустить джина из бутылки, - сказал Виктор Петрович Коле.
- Но это просто смешно! - возмутился Коля. - Проверить-то надо? Если вы боитесь доверить мне, выпейте сами! Себе-то вы доверяете?
- В том-то и дело, что нет, - грустно сказал Виктор Петрович. - Как же вы не понимаете? Это такая штука, что я даже самому себе боюсь довериться...
Последние слова Виктор Петрович произносил уже в передней, провожая Колю.
Убедившись, что он остался в отцовском кабинете один, Юра подбежал к столу, на котором стояла заветная колбочка. Воровато оглянувшись, взял колбочку в руки и поднес ее к губам.
- Вы представляете себе, насколько это опасно? - доносился из передней голос отца. - Абсолютная власть над миром!
При слове "опасно" Юра отвел колбочку от рта и прислушался. Но, услышав про власть над миром, вновь решительно приблизил колбу к губам и единым духом проглотил все ее содержимое.
Он хотел потихоньку поставить колбочку на место, но она вдруг выскользнула у него из рук.
"Ой! Только не упади!" - успел подумать Юра. И тут случилось невероятное.
НА ПОЛПУТИ К ПОЛУ КОЛБОЧКА ОСТАНОВИЛАСЬ И ПОВИСЛА В ВОЗДУХЕ.
"Вернись обратно ко мне в руку!" - мысленно приказал Юра.
И КОЛБОЧКА ПОСЛУШНО ВЫПОЛНИЛА ПРИКАЗ; ПЛАВНО ПОДНЯЛАСЬ И ТИХО ОПУСТИЛАСЬ НА ПРОТЯНУТУЮ ЮРИНУ ЛАДОНЬ.
Крепко держа колбочку в руке, Юра взял со стола графин и наполнил колбочку самой обыкновенной кипяченой водой. Осторожно поставил графин на место, колбочку - на стол и тихо, на цыпочках, пошел к тахте.
Когда Виктор Петрович, проводив Колю, вернулся в кабинет, Юра с самым невинным видом сидел за шахматной доской.
Виктор Петрович поспешно подошел к столу и, взяв колбочку в руку, стал пристально разглядывать ее на свет. Убедившись, что с его сокровищем решительно ничего не произошло, он облегченно вздохнул и, проверив на всякий случай, хорошо ли завинчена крышка, бережно спрятал колбу в контейнер, а контейнер запер в бюро Ключ от бюро он спрятал в самый дальний ящик стола.
Покончив наконец со всеми этими мерами предосторожности, Виктор Петрович, потирая руки, сел к Юре на тахту и приступил к шахматной партии.
Виктор Петрович играл рассеянно, явно думая не о шахматах. Но тем не менее очень скоро на доске сложилась такая ситуация, что даже ничего не смыслящему в шахматах свидетелю этой игры сразу стало бы ясно: положение белых (а белыми играл Юра) безнадежно.
