Юный техник, 2012 № 06 - [6]
Ключевым компонентом предложенной учеными схемы стал зеленый флуоресцентный белок (GFP), весьма популярный среди современных биологов. Белок этот, ген которого выделен из клеток медузы и легко переносится в другие организмы, светится зеленым при освещении его синим светом.
Мы уже рассказывали вам о том, что за «открытие и применение различных форм зеленого флуоресцентного белка» была присуждена Нобелевская премия по химии за 2008 год (см. «ЮТ» № 2 за 2009 г.) японцу Осаме Симомуре, а также американцам Мартину Чалфи и Роджеру Тсиену. Поведали и о том, что обычно биологи использовали его в качестве удобной и наглядной световой метки во время своих экспериментов. Так ученые Эдинбургского университета (Шотландия) внедрили ген медузы в ДНК картофеля. В итоге получилось растение, которое светится в ультрафиолетовых лучах. Генетики полагают, что такую картошку имеет смысл высаживать по краям поля, где она будет выполнять роль своеобразного датчика, сигнализируя об испытываемой собратьями жажде. Ведь светиться куст начинает лишь при недостатке влаги в почве.
Токийские исследователи за работой.
В 1997 году токийские ученые внедрили светящийся ген подопытным мышам, чтобы было удобно изучать процесс распространения в организме новых лекарственных препаратов для лечения онкологических заболеваний. Используют светящиеся гены в качестве маркеров и ряде других научных исследований.
Ну, а теперь Мэльт Гэтер и Сек-Хьюн Юнь не только перенесли кодирующий GFP-ген в культуру человеческих клеток, но затем стимулировали в них синтез этого белка и поместили клетки в узкое — шириной примерно в размер одиночной клетки — пространство между парой зеркал. Осталось «накачать» систему синим светом, для чего был использован лазер, пульсирующий слабыми, с энергией около 1 нДж, импульсами. Такая стимуляция заставляет GFP флуоресцировать, испуская фотоны во всех направлениях. Однако внутри «лазерной установки» фотоны отражаются, возвращаясь на GFP и усиливая его свет, создавая когерентный луч зеленого цвета.
По мнению экспертов, подобные «биолазеры» могут найти применение в медицине будущего, послужат эффективными сенсорами и инструментами, способными работать внутри человеческого организма — скажем, точно уничтожая клетки опухоли.
Так выглядят активные клетки под микроскопом.
Но еще интересней другое следствие живой сущности «биолазера». Дело в том, что в большинстве типов современных лазеров рабочее тело со временем деградирует, снижая свои характеристики. А вот живые клетки способны к самовосстановлению, что позволяет им синтезировать новые количества GFP по мере разрушения старых.
Такие лазеры обещают оказаться очень долговечными.
По материалам зарубежных источников
ГОРИЗОНТЫ НАУКИ И ТЕХНИКИ
Сигнализация цивилизациям?
115 лет спустя после того, как А.С. Попов послал первый сигнал по радио, мы, похоже, стоим на пороге появления нового вида связи — нейтринного. Что он нам даст?
Многих давно уже занимает вопрос: «Почему это вот уже 65 лет исследователи пытаются найти признаки существования во Вселенной иной цивилизации, но все тщетно?..» Попытки связаться с инопланетянами по радио или с помощью лазеров не дали видимых результатов.
В начале 2011 года дело дошло уж до того, что телескоп Allen Telescope Array (ATA), работавший в рамках программы Search for ExtraTerrestrial Intelligence (SETI) — «Поиск внеземных цивилизаций» — был закрыт из-за недостатка финансирования. Представители института SETI смогли продолжить работу лишь благодаря частным пожертвованиям, но успехов пока нет. Почему?
Ситуацию в свое время полушутя-полувсерьез попытался прояснить известный американский астрофизик Карл Саган. «Представьте себе, — сказал он, — что туземцы какого-либо острова в тропическом океане, поддерживающие связь с соседями с помощью тамтамов, решили установить связь с внешним миром. Для этого они начинают строить невиданный, гигантский барабан, не подозревая, что эфир вокруг них наполнен теле- и радиопрограммами…»
И в самом деле, не стоит ли нам попытать счастья с помощью иных видов вселенской связи? Каких именно? Последнее время все чаще разговоры идут о том, что связь на сверхдальних расстояниях надо поддерживать с помощью гравитационных волн и нейтрино.
Задача современных ученых — обнаружить гравитационные волны.
Представьте себе ситуацию. Где-то там, в глубинах космоса, кружится во вселенском вальсе пара нейтронных звезд. Миллионы лет назад они исчерпали запасы ядерной энергии и теперь остывают. С каждым витком они сближаются все ближе, пока наконец не сольются воедино, образовав черную дыру, из недр которой уж не вырвутся ни атом, ни фотон…
Но пока они как бы еще колеблются: стоит ли сливаться? И следы их колебаний в виде гравитационных волн — вибраций пространства-времени — распространяются в космосе. Звезды сближаются, темп вращения нарастает, а с ним растут потери на излучение. В финале за три секунды частота подскочит с 10 до 1000 оборотов в секунду, и гравитационные волны унесут около процента массы покоя двух сливающихся в черную дыру звезд. Окажись поблизости космический корабль, его просто разорвет на куски: гравитационные волны деформируют предметы, растягивая их в одном направлении и сжимая в другом, — как в кривом зеркале. Так гласит теория. Но она же показывает, что волны гравитации могут сильно ослабеть с расстоянием. Именно потому нам не удается их обнаружить. Во всяком случае, например, создатели детектора
