Юный техник, 2010 № 09 - [12]

Он вынул из кармана крошечный проектор и вложил «линзу» в щель на крышке.

— Ну, как, Халберт, — сказал Холмс через полчаса, — вы убедились, что сегодня утром совершили шпионские действия против своей фирмы?

Халберт молчал. Действительно, возражать было бессмысленно. Камера запечатлела, как он проник в святая святых компании, мастерски обезвредил все ловушки, включая пресловутого паука, и выкрал у кибермозга информацию, переписав ее на маленький мнемокристаллик, который затем, выйдя на улицу, отправил куда-то по почте. Я говорю «куда-то», потому что разобрать шифр адреса, набранный Халбертом на панели почтового автомата, нам не удалось.

— Какое-то наваждение, — наконец произнес Халберт. — Клянусь, мистер Холмс, я не делал этого!

— Успокойтесь, — сказал Холмс. — Все укладывается в схему. Я был уверен, что, совершив кражу, вы тут же забудете об этом, иначе взял бы с собой полицейских. Кто-то вложил в ваш мозг операции. Кстати, мистер Халберт, вы вчера вечером получали почту?

Халберт пожал плечами, вышел из комнаты и вскоре вернулся с пачкой газет и рекламных проспектов.

— Ага! — сказал Холмс, взяв один из листков. Затем он достал полученный вчера от меня проспект и положил оба на стол.

Текст на листках был одинаковым. Большие черные, слегка припудренные золотистой пылью буквы кричали: «Приобретайте продукцию фирмы «Оттауэй лимитед»! Только мы гарантируем отличное качество и высочайший уровень обслуживания!» Ниже располагался адрес в Бирмингеме. Еще ниже — знак фирмы: распростертый в небе кондор. Конечно, на этот проспект я обратил внимание еще в квартире Робертсона, но ничего криминального в нем не усмотрел.

— Видите, как интересно! — сказал Холмс. — Фирмы такой в Бирмингеме нет, адрес тоже несуществующий.

Вдобавок — никакого намека на то, какая же именно продукция рекламируется. Так есть ли смысл в этом проспекте? — Он посмотрел на Халберта.

Но тому сейчас было явно не до логических рассуждений.

— Что теперь будет со мной, мистер Холмс? — спросил он. — Это просто ужасно!

— Я постараюсь доказать, что вы действовали неумышленно. До свидания, мистер Халберт!

Мы вышли.

— Боюсь, Холмс, — сказал я, — что рассуждать логически, в вашем понимании, мне не под силу. Хоть убейте, не могу понять, при чем тут проспект.

— Видите ли… — начал Холмс. Но ему помешали.

— Еще раз здравствуйте, мистер Ватсон! — раздался уже где-то слышанный мною голос. Я обернулся и увидел… Уильяма Фитчета, того самого, который звонил мне утром!

— Прошу меня простить, — продолжал Фитчет, не обращая внимания на Холмса, — я, кажется, дал вам не тот номер дома. Память, знаете ли…

Я взглянул на Холмса и заметил, что он напрягся.

Несомненно, мой друг уже понял, кто стоит перед нами.

— Так вы на меня не в обиде, мистер Ватсон? — Фитчет широко улыбнулся. — Кстати, вы курите? — Он протянул мне ярко разукрашенную пачку, и я машинально взял сигарету. Фитчет улыбнулся еще шире и вынул зажигалку.

И тут Холмс, до этого стоявший неподвижно, взорвался ударом, опрокинувшим Фитчета на тротуар. Затем нагнулся и поднял «зажигалку».

— Вот этими штучками преступники закладывают в голову исполнителей программу, не повиноваться которой человек не в состоянии.

Холмс поднял Фитчета и встряхнул его.

— Кто вы, мистер? — изумленно спросил тот, держась за челюсть. — Что все это означает?

— Вот видите, Ватсон, — сказал Холмс, — опять то же самое. Очевидно, программа автоматически стирается из памяти, когда исполнитель выполняет задание или когда его проваливает. Однако нам придется отпустить этого господина. Опасности он теперь не представляет, а о тех, кто превратил его в послушное орудие, не может рассказать ничего. Они пока неуловимы. Но, думаю, ненадолго. — Холмс задумался. — Слушайте, Ватсон! Мне сейчас предстоит еще кое-что сделать. Не возражаете, если мы расстанемся до завтра?

Делать было нечего, и я отправился в Гайд-Парк.

Здесь, на этом островке природы, чудом сохранившемся среди гигантских сооружений из керамики, стекла и полимеров, время летело незаметно. Уходить отсюда не хотелось — особенно сейчас, в преддверии осени, которая скоро заставит поблекнуть это зеленое великолепие. Однако не все, как я, пришли в парк подышать свежим воздухом. Многие, собравшись в кружки, слушали самодеятельных ораторов, наперебой предлагавших свои рецепты всеобщего процветания. Как это напоминало Лондон моей эпохи!

Я как раз проходил мимо одной такой группы, когда в ней разгорелся спор. В мгновение ока противники ожесточились, и началась потасовка. «Вот тебе и XXII век!» — успел подумать я перед тем, как меня сбили с ног…

К счастью, разгоряченные соперники вскоре опомнились. Какой-то юноша помог мне подняться.

— Извините, сэр, — сказал он. — Вам, очевидно, было дико это наблюдать.

— Воистину ничего глупее не придумаешь, чем драться из-за пустяков, — проворчал я. — Впрочем, спасибо, сэр!

На следующий день, когда я уже собрался заглянуть к Холмсу, он позвонил сам:

— Здравствуйте, Ватсон! Вы можете меня найти в здании «Силвер чип». По-видимому, я там пробуду долго.

Я нашел своего друга довольно быстро. Оказывается, ему выделили отдельный кабинет, и он сейчас, по всей видимости, проводил индивидуальные беседы с работниками фирмы. Как раз в то время, когда я зашел в кабинет, Холмс показывал сидящему перед ним человеку два каких-то квадратных стеклышка. Тот явно пребывал в недоумении. — Хорошо, вы свободны, — сказал Холмс. И тут он увидел меня. — Еще раз приветствую вас, Ватсон! Садитесь. Как я понимаю, вы пришли, чтобы утолить свое любопытство?