Юный техник, 2010 № 02 - [3]
При этом представитель автобронетанкового управления отметил, что перспективные разработки новой бронетехники в России ведутся в тех же направлениях, что и за рубежом. С учетом технических тенденций развития и в мире, и у нас происходит изменение в сторону увеличения роли автоматизации. «От традиционной компоновки мы движемся к роботизированным машинам», — сказал он.
«ЛЕТАЮЩАЯ ТАРЕЛКА» НА МКС. «Эксперимент «Летающая тарелка», идея которого принадлежит учащимся московского лицея информационных технологий номер 1537, демонстрирует действие различных сил — реактивных, гироскопических — в условиях невесомости», — пояснили журналистам специалисты Ракетно-космической корпорации «Энергия», где проводили расчеты и помогли изготовить сам аппарат.
«Тарелка» сделана на основе двух компьютерных вентиляторов, которые по оси засасывают воздух, а по периферии с ребра выбрасывают его. А поскольку в аппарате установлены специальные жалюзи, которые позволяют направлять поток и по радиусу, и тангенциально (то есть под углом 90 градусов к радиусу), то «тарелка» может и вращаться, и зависать в невесомости.
Таким образом, в ходе эксперимента можно на практике проверить, насколько устойчивы в космическом пространстве летательные аппараты такого типа, можно ли стабилизировать их полет с помощью гироскопического эффекта. Полученные данные и видеопленка с записью опыта переданы на Землю для анализа результатов.
АКТОВЫЙ ЗАЛ
Испытатель Владимир Северин
Герой России Владимир Гаевич Северин — представитель уникальной профессии. Он — заслуженный испытатель космических и парашютных систем. Мы попросили Владимира Гаевича рассказать о себе и своей работе.
— Я родился в 1956 году в городе Жуковском, что во многом определило мою судьбу. Папа работал в Летноиспытательном институте, вокруг летчики и инженеры, в небе круглые сутки — рев авиадвигателей. Не случайно все мои приятели после окончания школы поступили в МАИ, МФТИ, летные училища…
Так было и со мной. Учился в школе № 1 Жуковского. За девять лет окончил курс школы, поступил в МАИ. Но после первого курса решил взять академический отпуск. Но отец распорядился по-другому: «Тебе завтра исполняется 18 лет, иди в армию, там и отдохнешь от учебы»…
В армию, так в армию. Но у меня на комиссии нашли язву желудка. Говорят, не годен. Язву я быстро залечил, и папа сказал маме: «Поезжай-ка в областной военкомат, скажи, что парень здоров, пусть его призовут»…
Такое вот было неординарное решение. После призыва я с моим начатым высшим образованием попал в школу младших специалистов. Служил сначала в Вышнем Волочке, а потом Алексей Архипович Леонов, хорошо меня знавший, — да, тот самый знаменитый космонавт — договорился о переводе меня в космический полк на станции Чкаловская. Там я и начал прыгать с парашютом.
После армии восстановился в МАИ, закончил обучение, защитил диплом. Но тоже не сразу. Через пару лет после возвращения из армии я надумал жениться. Отец не возражал, но спросил, на что жить будем. Пришлось перевестись на вечерний и пойти работать в КБ Сухого, в отдел гидравлики. Занимался я там проблемой искусственного сердца для медицины. КБ выполняло тогда заказ знаменитого трансплантолога, академика Шумакова.
Тогда же я придумал, как сделать запасной резервный насос для космического скафандра «Орлан» на базе искусственного сердца. Получилась интересная тема для диплома. На защите мне даже предложили идти в аспирантуру по той же тематике. Но потом дело с медициной в КБ Сухого заглохло. И тогда я пошел в НПО «Звезда», в испытательный отдел.
— Научно-производственное объединение «Звезда», которым к тому времени стал руководить ваш отец, и по сей день занимается системами спасения для летчиков и космонавтов, а также конструирует для них скафандры и спецкостюмы. И вы, наверное, могли пойти по стопам отца, стать конструктором?
— В принципе, мог бы, поскольку в МАИ я поначалу учился на кафедре систем жизнеобеспечения. И отец был не прочь направить меня к конструкторам. Хотел, видимо, воспитать наследника. Но я ему сказал: не могу я стоять у кульмана, скучно. Для меня и в испытаниях самая тяжелая работа — писать отчет о проделанной работе.
С самого детства у меня авантюрная жилка в характере. То на «Мосфильм» хотел каскадером устроиться, то на АЗЛК шофером-испытателем. А если учесть, что меня отец еще с двух лет на горные лыжи поставил, приколотив к ним галоши, то в испытателях мне было самое место.
Начиналась новая эра сверх маневренных истребителей. Для пилотов понадобилось новое защитное снаряжение, системы нашлемного целеуказания, новые скафандры…
Все это мне и пришлось испытывать. Из барокамеры да на центрифугу — в общем, работа не соскучишься. Ну, чтобы не быть просто подопытным кроликом, я предложил отцу, Гаю Ильичу, организовать для испытателей курсы по авиационно-космической медицине. И нам два года читали лекции, очень полезные, кстати. Я, например, стал понимать процессы, происходящие при перегрузках, мог лучше контролировать их.
От этого резко повысилась эффективность испытаний.
— Отец как-то пытался повлиять на ход испытаний, помочь вам?
