Юный техник, 2008 № 12 - [14]
— Да, — кивнул я. Что уж тут скрывать! — А что будет, если я нажму выключатель на той раку… на том приборе, что был у меня?
— Скорее всего, ты вернешься в точку, где был до того, как устройство активировалось.
— А исследователи?!
Голубинка промолчала. Но я все понял и так.
— Тебе решать… — Голос пришелицы прошелестел в моей голове еле слышно.
— Постойте! — Мне показалось, что я нашел выход. — Но ведь сначала я могу вернуться, а потом уже вы нажимайте свой выключатель!
Голубинка ненадолго замолчала. По-моему, ей понравилась моя придумка! Я уже хотел чуть-чуть загордиться, но тут пришелица спросила:
— Ты сознательно активировал манипулятор?
— Вообще-то нет, — признался я. — У него эта штуковина отломилась, когда он в сумке лежал.
— Вот видишь, — печально сказала голубинка. — Все вернется за мгновение до того, как сломался выключатель. Ты уже не успеешь это предотвратить.
— Ну, я не буду загадывать того желания… той вероятности, что выбрал тогда! Я ведь буду все помнить, вы говорили.
— Кто знает, смогу ли я найти тебя тогда… — совсем загрустила голубинка. — Ия вообще не знаю, что произойдет с нашей вероятностью в этом случае.
Теперь загрустил и я. Мне очень жалко было отважных исследователей и очень хотелось помочь голубинке их спасти. Для этого нужно было только решиться и сказать, чтобы выключатель нажимала она на своей ракушке. Но тогда со мной самим может случиться невесть что! А если и не случится, то ведь я окажусь снова в весне, а то и раньше — сколько там эти исследователи к нам летели? А вдруг год или два?! Это что, мне снова в пятый, а то и в четвертый класс идти?! Даже четверть снова учиться вместо каникул — и то неохота… Но и это еще не самое страшное. А вдруг получится такая вероятность, где я вообще не родился или родился, скажем, девчонкой… Вот кошмар-то!
Тут я подумал, что ведь исследователи спасли нашего летчика, а сами погибли. И я вспомнил, что думал уже раньше, смог бы я поступить так же на их месте? Вот я и оказался почти на их месте… А почему почти? Они ведь тоже, оказывается, знали, что их еще могут спасти, хотя и не были уверены полностью. Я также знаю, что со мной все может быть в порядке, но тоже не уверен.
Я почувствовал, что вспотел, хотя северная ночь выдалась прохладной. Небо заволокли низкие тучи, потемнело, заморосил мелкий, словно пыль, дождик.
Я подумал еще: а если меня не станет, сильно ли огорчатся папа с мамой? Но тут же обозвал себя дубиной и тупицей — ведь папа с мамой и знать про меня тогда не будут! Это меня немного успокоило, ведь больше всего я жалел их. Потому что сам-то я все равно ничего чувствовать уже не буду! Это жутко представить, невозможно даже, но это ведь так! А вот мама, папа, родные, друзья — они будут горевать… Но раз получается, что никто по мне убиваться не станет, то что ж…
Рискнем? И быстро, чтобы не передумать, я сказал, почти крикнул:
— Жмите свою ракушку! Скорее!
От волнения я снова назвал манипулятор ракушкой, но голубинка меня поняла. Поняла она вроде бы и мою торопливость… Да она вообще, кажется, читала мои мысли. Ну и пусть!
Я еще успел подумать, что забыл попросить голубинку, чтоб она показала мне капсулу, на которой прилетела к нам, но пришелица уже вытянула руку с обхватившим узенькую ладонь манипулятором. Отставила мизинец (или это у нее безымянный палец?) и надавила на пятый отросток. Перед этим она успела шепнуть:
— Спасибо, человек!
У меня так защекотало приятно внутри от этого обращения… Папа часто говорит: «Человек — это звучит гордо!» И впрямь гордо. Здорово! Я даже зажмурился от удовольствия. А когда открыл глаза…
…В окна поезда прыгнуло море! Поезд только что отошел от туапсинского вокзала и повернул в сторону Сочи. Я открыл рот и на это море уставился. Не потому, что залюбовался, а потому, что обалдел…
Что же это такое? Почему я здесь? Ведь я приготовился быть сейчас или в гораздо более далеком прошлом, или вообще не быть! Но я пришел в себя быстро и сразу полез в сумку. Стал лихорадочно вынимать из нее вещи, чтобы добраться скорее до дна, где лежала ракушка… Ракушки не было!
И тут мама набросилась на меня:
— Гарик! Ты что творишь?! Нам выходить сейчас, а ты вещи вывалил! Ну-ка, собирай все назад быстро!
И вон — фломастеры твои еще валяются, альбом… Но я маму даже не слушал, а потянулся к папе:
— Пап, а где ракушка, что ты мне весной с Севера привез?
— С Севера? — почесал папа затылок. — Я не ездил весной на Север… Я же по Золотому кольцу ездил с американцами! Владимир, Суздаль, Кострома… И привозил я тебе не ракушку, а Троицкую церковь из Владимира.
Макет, сувенирный… Ты что, забыл? Церквушку такую красивую?
— Церквушку… Не ракушку? Точно?
— Да откуда там ракушки! Там же моря нет. Вот приедем сейчас, будут тебе тут ракушки всякие-разные, знай выбирай.
— Какие ракушки?! — грозно крикнула мама. — Собирай сумку!
Я попихал все назад, уже не боясь, что сломаю ракушку. Альбом снова не влез, и мама положила его, как и в тот, первый, раз, в сумку с продуктами.
Вообще-то я хоть и удивился, что все так неожиданно получилось, но и обрадовался сильно. Во-первых, я жив-здоров и даже не превратился в девчонку! Во-вторых, ракушка исчезла, папа на Север не ездил, а значит — исследователи спаслись. В-третьих, лишнюю четверть или даже год учиться не пришлось. Все получилось просто замечательно!
