Юный техник, 2008 № 04 - [3]
В.БЕЛОВ. Олег Георгиевич, как ученые узнали, что человек может существовать в космическом пространстве?
О.ГАЗЕНКО. Как только были созданы первые ракеты, сразу начались испытания. У нас в стране они начались чуть раньше 50-х годов прошлого века. А с 1952 года наши собачки, маленькие, весом около полутора килограммов, стали совершать полеты в головных частях ракет и на парашютах спускались на землю.
Рождалась уверенность: таким образом мы сможем отработать методику, с помощью которой человек откроет дверь во Вселенную. При этом очень важно было получить ответ на вопрос: как воздействуют на живые организмы специфические факторы космического полета? К числу основных относятся перегрузки и невесомость. И если с перегрузками мы имели дело еще при полетах летчиков на истребителях, то о невесомости почти ничего не знали.
Далее невесомость изучали с помощью полетов на ракетах, двигавшихся по баллистической траектории. Невесомость тут была, правда, короткое время — не более 4–6 минут. Конечно, это было мало. Поэтому решающий прорыв в этой области был совершен с помощью Лайки. Мы поняли: да, в космосе жить можно. А значит, открыт путь к освоению космического пространства.
Первыми космонавтами были подопытные собаки.
Собака Лайка взлетела в космос на втором искусственном спутнике. Но на Землю, к сожалению, не вернулась.
Ю.А.Гагарин полетел в космос после того, как полеты животных показали: жить в космосе можно.
В.БЕЛОВ. Анатолий Иванович, а как готовили полет Ю.А. Гагарина? Были ли у него предшественники? В свое время было немало разговоров о том, что Юрий Алексеевич был не первым…
A. ГРИГОРЬЕВ. Слухи, они и есть слухи. Когда появилась уверенность, что человек способен существовать в космосе при наличии соответствующей системы жизнеобеспечения, была создана серия кораблей, которые были в точности такими, как тот, на котором потом полетел Гагарин. Однако на них поначалу опять-таки летали животные. Причем кресло космонавта занимал манекен, чтобы отработать на нем системы спасения космонавта, а в ногах у него помещалась собачка.
Эти эксперименты, а затем полет Гагарина и в особенности полет Титова, длившийся целые сутки, дали возможность ставить вопрос о длительном пребывании человека в космосе. И нами была создана медицинская система обеспечения длительных космических полетов. Сюда входит и методика отбора космонавтов, и их подготовка, и медицинский мониторинг за состоянием окружающей среды и самого человека во время полета. Здесь и разработка средств профилактики тех пагубных последствий, которые обязательно возникают в условиях невесомости. Это и методы оказания медицинской помощи в невесомости, и послеполетная реабилитация.
B.БЕЛОВ. Говорят, одна из самых острых проблем в невесомости — вымывание кальция из костей. Кости истончаются, становятся ломкими. Люди не смогли бы даже ходить после полета, если бы не специальные меры…
О.ГАЗЕНКО. Да, с учетом того, что нагрузка на костную систему в невесомости снижается, то и те деформации, которые испытывает скелет на Земле не только при ходьбе, беге, но даже при обычном лежании в постели, резко снижаются. Поэтому, когда этого давления нет, организм тут же реагирует на отсутствие привычных деформаций вымыванием кальция. Он полагает, что кальций, цементирующий кости, уже не нужен. Организм ведь не знает, что ему придется возвращаться назад. Поэтому приходится принимать специальные меры.
Космонавтов заставляют по нескольку часов в день заниматься на тренажерах, составляют для них специальную диету, дают пищевые добавки, принимают еще ряд профилактических мер.
В. БЕЛОВ. Известно, что в специфических условиях не только космоса, но и, скажем, пребывания глубоко под водой, даже обычная таблетка, которая на Земле через два часа выводится из организма, может дать совершенно иной эффект. Как это учитывается?
A.ГРИГОРЬЕВ. Нашему институту более 20 лет назад была поставлена задача заниматься также и проблемами людей, которые работают на больших глубинах. В институте имеется отдел гипербарической физиологии и водолазной медицины. И мы довольно эффективно разрабатываем методы и средства, которые облегчают работу водолазов-глубоководников, позволяют диагностировать возникновение неблагоприятных расстройств…
Мы установили, что там, на глубине, многие процессы протекают совсем по-другому. И это все учитывается в наших рекомендациях.
B. БЕЛОВ. Первый космический полет продолжался 108 минут. Сейчас люди работают на космической станции по полгода, не говоря уже о рекордах пребывания на орбите, когда общее время жизни в космосе измеряется уже годами. Могли ли вы себе такое представить в самом начале? Можно ли сказать, что современная медицина в состоянии сохранить здоровье человеку, который отправится, скажем, на Марс?
О. ГАЗЕНКО. Самое удивительное, что само проникновение человека в космическое пространство, которое многими воспринимается как прыжок в неизвестность, — неправильное представление.
Человек отправился в первый полет только тогда, когда медики смогли с уверенностью сказать, что в космосе с точки зрения медицины ему ничего особо не грозит, он сможет вернуться обратно живым и здоровым. Сейчас мы накапливаем знания, которые помогут и участникам будущих межпланетных экспедиций сохранить свое здоровье.
