Юный техник, 2000 № 08 - [3]
ИСТРЕБИТЕЛЬ… ПАРАЗИТОВ. Знаменитое своими боевыми машинами ОКБ имени П.Сухого представило вниманию потенциальных покупателей свою новую разработку — самолет сельскохозяйственной авиации С-38. По словам генерального директора фирмы Михаила Погосяна, при создании этой машины применялись те же технологии, что с блеском себя зарекомендовали в производстве грозных истребителей Су-27 и Су-31 В итоге получился чрезвычайно надежный и относительно недорогой самолет, способный заменить заслуженных ветеранов типа Ан-2 и даже его младшего собрата Ан-3. Сейчас у конструкторов собран полный пакет документации, и они лишь ждут подходящего момента для постройки опытных образцов самолета.
СВЕРХГЛУБОКАЯ ДАЕТ ПРОГНОЗ. По результатам исследований, проведенных российскими специалистами вместе с коллегами из европейских государств, установлено, что на Кольской сверхглубокой скважине можно прогнозировать землетрясения. Дело в том, что установленные в глубине сейсмодатчики начинают регистрировать мелкие толчки и подвижки коры раньше, чем приборы на поверхности.
ГОРИЗОНТЫ НАУКИ И ТЕХНИКИ
Жизнь в невесомости вовсе не так комфортна, как кажется…
В конце июня специалисты ракетно-космической корпорации «Энергия» торжественно объявили о том, что монтаж жилого модуля «Звезда» для международной космической станции завершен. Ныне, как вы знаете, «космическая гостиница» уже на орбите. Но насколько удобной для своих постояльцев она окажется? Задать этот несколько неожиданный вопрос нас заставляют вот какие обстоятельства.
Основоположники космонавтики о проблемах космического быта как-то не задумывались. Скажем, мечтая о своих «эфирных поселениях», Ю. Циолковский мельком заметил, что жить в невесомости будет легче, чем на Земле, а основное внимание посвятил тому, как станции будут выглядеть снаружи, каким образом могут быть построены, как будущие «жители небес» смогут дышать и чем им питаться.
Немец Герман Ноордунг, тоже в конце 20-х годов XX столетия размышляя о возможном строительстве в космосе, вслед за Циолковским пришел к идее создавать космические колонии в виде огромных «бубликов», но уделил быту чуть больше внимания. Он, например, писал, что в невесомости «совершенно придется отказаться от мытья и купания в обычной форме. Возможно только обтирание при помощи губок, мокрых полотенец, салфеток и т. п…
Как мы ныне знаем, Ноордунг угадал: именно так сейчас «умываются» по утрам космонавты и астронавты. Верно он определил и то, что «без силы тяжести нельзя ни стоять, ни сидеть, ни лежать». Ну а как там жить? Какую мебель устанавливать в орбитальных модулях?
Ответы на вопросы такого рода архитектору Галине Балашовой пришлось искать «с нуля». Да и вообще специалистом по космическим интерьерам она стала, можно сказать, волею случая.
Закончив архитектурный институт в 1955 году, Г.Балашова попала по распределению в Куйбышев, где и познакомилась со своим будущим мужем — инженером-теплотехником. Того вскоре перевели в Подмосковье, на ракетостроительный завод — ныне РКК «Энергия».
Вместе с ним переехала и вся семья. Жену вскоре по рекомендации мужа тоже взяли работать на тот же завод, в отдел главного архитектора.
В июне 1964 года С.П.Королеву показали макет нового многоместного космического корабля «Союз».
В отличие от «Востока» и «Восхода» он имел, кроме спускаемой капсулы, дополнительный орбитальный отсек. Первоначально его спроектировали «по-инженерному»: как функциональное помещение с набором ящиков и шкафов. Королеву проект не понравился. «В космос человек не может летать в сортире», — резко заметил он.
Taк должна была выглядеть орбитальная станция по представлениям К.Э.Циолковского:
>а — разрез; б — внешний вид; в — оранжерея.
>Цифрами обозначены: 1 — оранжерея; 2 — жилые помещения и лаборатории; 3 — вспомогательные помещения; 4 — шлюз.
Интерьер бытового отсека космического корабля по проекту архитектора.
Внешний вид станции «Мир».
Разработка интерьера станции «Мир».
Тогда кто-то вспомнил, что на предприятии есть профессиональный архитектор, тем более что женщины склонны к созданию уюта. Балашовой и решили поручить разработку космического интерьера.
Первый вариант Балашова разработала за выходные. Когда эскиз показали генеральному конструктору, он одобрительно хмыкнул и принял проект с одним лишь замечанием — «сделать чуть посовременнее».
Для доработки проекта Балашову командировали в отдел, которым руководил инженер и космонавт К.Феоктистов. Стали работать дальше. Диван и сервант собрали тогда на макете из алюминиевых конструкций — они легче, соответствовали господствовавшей в 60-е годы эстетике «тонконогой» мебели.
Проект был принят, и с той поры Балашова стала работать с космическими конструкторами «на законных основаниях». В 1964 году при ее непосредственном участии был разработан орбитальный отсек корабля, который готовился для полета на Луну.
Но советскую лунную программу в отличие от американской вскоре прикрыли, и Балашова занялась созданием интерьера для аппарата «Союз-19», который должен был участвовать в международной программе «Аполлон — Союз». «Сверху» пришло указание: «Побольше красного!» Но Балашова представила себе, каково будет космонавтам внутри такого «пожарного» корабля, и предложила поменять красный цвет на более приятный для глаз зеленый. Причем нашла и подходящее обоснование своему решению: красный цвет при трансляции изображения по нецветному телевидению будет выглядеть как траурно-черный…
