Юный дрессировщик - [2]

На перемене всех собак отпускают побегать без поводков — свободно.

Людям страшно сначала отпустить собак бегать свободно, — они опасаются драк, а многих еще затрудняет поимка своей собственной собаки, которая добровольно к хозяину не возвращается.

Среди молодых собак драк почти никогда не бывает: какой дурак будет драться с целой сворой? На перемене собаки лучше знакомятся друг с другом, изобретают различные игры, определяются характеры, появляется необходимая самостоятельность.

Робким и тихим собакам достается на первых порах — их катают и щиплют до тех пор, пока они не начнут огрызаться. Особенно попадает новеньким собакам, которые пришли на занятия позже на несколько уроков. Против этих собак сплачивается вся группа, и бедному псу попадает только за то, что он новенький.

Зрелище собачьей школы всегда привлекает много любителей. Интересно, — как учат собак? На эту площадку взрослые ходили мало, на мосту висела надпись: «Посторонним вход воспрещен, осторожно, злые собаки!»

Но ребят эта надпись не пугала, а скорей влекла.

В первый раз, когда я начала занятие, они сидели в сторонке, возле поваленного дерева, тихо и скромно, словно зачарованные. Я не решилась их прогнать. Ребята ушли только после того, как я дала задание на дом и распустила группу.

На следующее воскресенье, подходя к площадке, я заметила, что там не одна, а две группы. Одна — та, что была в прошлый раз, а другая…

Возле поваленного дерева на пригорке, выстроившись в прямую линию, стояли те ребята, что были в прошлый раз. Правда, теперь их было поменьше, человек восемь, но зато они все были с собаками.

Девочка лет двенадцати была с кудлатой белой дворняжкой; скуластый мальчишка держал на цепи рыжего, лохматого пса непонятной породы; еще одна девчушка была с серой овчаркой, были тут и лайчонок, и шпиц, и сеттер, и даже спаниель.

Когда я подошла ближе, от них отделилась девочка с серым овчаром и сказала мне, что ребята очень хотят заниматься, но у многих не было собак, а вот теперь они достали собак и готовы начать…

На предыдущем уроке я говорила, что занятия будут военизированными, дрессировщики должны быть смелыми, упорными, собранными.

Девочка, преодолев смущение, стояла передо мной навытяжку, говорила громко и четко, хотя давалось ей это нелегко; остальные ребята замерли по стойке «смирно».

Только сияющие глаза говорили о том, как хотели они меня поразить и услышать слова одобрения.

Я была очень растрогана, но сказать мне им пришлось о том, что собак в группы ДОСААФ берут только служебных пород, что за собачью дрессировку приходится платить. Жестоко было разрушать их планы, мечты, но что поделаешь?!

Ребятишки сразу сникли, и от их военизации не осталось и следа. Они опять тихо расселись у дерева и стали смотреть. Выгнать их с площадки у меня не хватило духу.

Во время перемены они не спускали своих собак, боясь, что их заругают, не заводили знакомств с ребятами из группы, считая, что знакомство надо заводить только на равных.

Недолго потерзавшись своей жестокостью, я скоро забыла про ребят и не смотрела в их сторону.

Но на другом занятии я снова увидела этих ребят с собаками на своем обычном месте.

Такое упорство меня позабавило. Поздоровавшись с ними, я заметила, что псы уже выглядят гораздо опрятнее — вычесаны, ребята держат их на поводках, а не на веревках или цепях, как в прошлый раз. Видно было, что за неделю они не теряли даром времени.

Как я узнала позднее, многие собаки были взяты на прокат у соседей, знакомых родителей или у родственников под клятвенные уверения, что собаки зато будут «учеными».

У одной девочки был спаниель, которому стукнуло девять лет, — это очень преклонный возраст вообще, а для дрессировки тем более. Пес этот когда-то успешно охотился за водоплавающей дичью, а теперь, «уйдя от дел», сильно располнел, что, как известно, тоже не способствует занятию спортом.

Разные собаки, да и ребята тоже совсем разные по возрасту.

Когда я дала команду: «Шагом марш, правое плечо вперед!» — я заметила, что ребята у пригорка тоже пошли строем. Впереди, видно за старшего у них, шел скуластый, крепко сбитый мальчишка с собакой неопределенной породы. Все шли в затылок друг другу, стараясь соблюдать равнение. Ребята старались — они хорошо слышали мои команды и четко их выполняли.

Но самое удивительное началось, когда я стала проверять домашнее задание — выдержку собак на посадке, укладку на расстоянии пяти шагов и посадку с апортировочным предметом (поноской) в зубах. Из двенадцати собак в группе хорошо и твердо выполняли приемы только четыре собаки, а остальные кто вовсе ничего не делал, кто делал очень нетвердо. Я стала распекать нерадивых дрессировщиков, твердить им, что без терпения и настойчивости они ничего не добьются, как вдруг заметила, что меня никто не слушает, а смотрят во все глаза на пригорок. А там все ребята стояли в сторонке от своих собак, а те чинно сидели, держа в зубах кто шапку, кто сумку, кто просто палочку. Не было ни одной собаки, не выполнившей приема.

Зрелище было исключительное: огромный пес держит сумку, а рядом с ним крохотная собачка поднимает голову, чтобы не касаться земли кепкой хозяина.