Юные богини. Персефона притворщица - [2]

Продавцов в магазинчике не было, поэтому Афродита подошла прямо к столику, на котором в окружении бутылочек, коробочек, теней для глаз, подводки, кремов и румян стоял скульптурный бюст прекрасной богини.

– Вы можете сделать из нас египетских принцесс? – спросила Афродита богиню.

– С превеликим удовольствием. Присаживайтесь, пожалуйста, – вежливо ответила она.

Афродита вспорхнула на один из табуретов и жестом пригласила подруг сделать то же самое.

– Смелее, будет весело! Просто скажите мастеру, чего вы хотите, – сказала она и повернулась к статуе. – Сейчас в моде подводить глаза в египетском стиле.

Как только девушка договорила, закипела работа: раскрылись коробочки и вылетели кисточки, нацелившись на лицо каждой девушки.

– Нет, спасибо, – попятилась Афина. – Я не пользуюсь макияжем.

Предназначенная для нее кисточка недоуменно зависла в воздухе.

– Она еще маленькая, – успокаивающим тоном объяснила Афродита кисточке. – Через пару лет передумает.

– Ха! – усмехнулась Афина. – Ты всего-то на десять месяцев старше. Что же вы ждете? Начинайте, я посмотрю.

Распушив волоски и выразив таким образом свое разочарование, кисточка Афины вернулась в свою коробочку, а та, что выбрала Афродиту, начала покрывать веки девочки блестящими синими тенями.

Персефона тоже хотела было отказаться, но Афродита уже подвинула подруге табурет, и третья кисточка с нетерпением зависла над юной богиней.

– Запрыгивай, – уговаривала Афродита. – Это будет так здорово!

Персефона послушно взобралась на сиденье, и кисточка тотчас начала наносить синие тени и ей.

Когда юные богини вышли из магазина, глаза Афродиты и Персефоны были густо подведены черным, а Персефона несла в руках полную сумку совершенно ей не нужных помад, теней и карандашей для глаз.

«Что ж, придется отдать их в класс Красотоведения», – подумала она. Девушке не терпелось поскорее попасть домой и смыть косметику. От густой черной подводки и так бледное лицо Персефоны казалось совершенно белым. В отличие от Афродиты, которой шло абсолютно все, Персефона походила на енота.

– Смотрите! – воскликнула Афина. – Все для шитья от Арахны.

Девушки вбежали в магазин.

– Ох! – задохнулась от восторга Афина, рассматривая мотки разноцветной пряжи и ниток.

– Ах! – вторила ей Афродита, перебирая рулоны блестящих тканей. – Я хочу сшить новый хитон для танцев в пятницу, – сообщила она. – Эта ткань подойдет идеально! – И Афродита развернула розовую искрящуюся ткань.

– Да! – восторженно согласила Персефона, хотя на самом деле ей было все равно. Сама она и не думала идти на Праздник Урожая Хмеля. Даже если бы она и захотела, мама вряд ли отпустила бы ее. Мама Персефоны, Деметра, считала, что дочь еще слишком мала для танцев. Точнее, мала для чего угодно, если там есть мальчики. У мамы был свой магазинчик на рынке под названием «Ромашки, нарциссы и другие цветы Деметры». Персефона мечтала заглянуть туда – посмотреть на новые осенние букеты, но она даже не обмолвилась о своем желании, потому что знала, что Афине с Афродитой садоводство неинтересно.

– Ты тоже должна научиться вязать, Персефона, – сказала Афина и приложила большой моток яркой зеленой пряжи к голове девочки. – Как думаешь? – спросила она Афродиту.

Афродита прищурилась.

– Я думаю, волосы слишком кудрявые. Может, их выпрямителем…

– Я спрашивала, подходит ли пряжа к волосам, – перебила Афина.

«Ну что они ко мне пристали!» – рассердилась Персефона. Подумать только, они снова пытаются что-то решить за нее, словно ее здесь и нет! Тем не менее, девушка продолжала молча стоять и слушать обмен репликами, которые как олимпийский диск летали туда-сюда.

– Зеленый хорошо сочетается с рыжими волосами, – уверенно заявила Афродита. – Кроме того, он усиливает зеленый цвет ее глаз. Что предлагаешь ей из этого сделать? Шапочку?

– Но я… – хотела возразить Персефона.

– Не переживай, – перебила ее Афина. – Я придумала для тебя чудесный узор.

Персефона удрученно вздохнула. Не нужна ей шапочка. Она их никогда не носила. К тому же, она умела только ухаживать за растениями и ничего другого. Но, в который раз изобразив интерес, девушка купила пряжу, твердо решив вернуть ее, когда снова окажется на рынке.

– Спасибо, – уныло поблагодарила она продавщицу. – Не терпится начать.

Как же фальшиво звучали ее слова! Неужели никто не догадывался, что она лукавит? Даже само ее имя иной раз звучало фальшиво: Персе-фальшь[1]. Почему же она боится высказывать собственное мнение даже по самому ничтожному поводу?

– Напомни мне про узор, ладно? – попросила Афина, когда девушки покинули рынок.

Персефона кивнула.

– Конечно, – ответила она, от всей души надеясь, что Афина забудет.

Юные богини снова развязали ремешки сандалий, и, когда они обвились вокруг лодыжек, серебряные крылышки опять затрепетали. Сандалии стремительно понесли девочек сквозь облака к вершине Олимпа. Когда подруги были почти наверху, Персефона крикнула:

– До завтра!

Афина с Афродитой помахали ей в ответ и слегка замедлили полет, приближаясь к вершине Олимпа. Персефона тоскливо смотрела им вслед. Из всех подруг только она жила дома.

Повернув направо, девушка подошла к ручью и смыла густой макияж. Когда она уже собралась идти дальше, пакет с покупками порвался, и на дорогу выкатился моток пряжи. Персефона успела ухватить кончик нити, но клубок понесся к Земле, разматываясь в полете.