Юность в кандалах - [8]
— Вы что творите?! — Блондин с криком вскочил, сбросив мокрую робу на пол, все загоготали.
— Ты же сам сказал: «Воду лей!», я и вылил! — Седой ухмылялся. — А теперь давай, следующая игра: Светофор!
— Я не хочу больше играть! — Блондин вытирал лицо полотенцем.
— Отказ от игры — пятнадцать фанок воды! — встал над ним Седой.
Блондин посмотрел на угрожающе нависшую над ним фигуру и решил продолжить играть.
Седой налил три полных фанки воды и поставил их перед Блондином.
— Твоя задача — отгадать цвет светофора, — начал он. — За каждый неверный ответ ты пьёшь один фаныч. Итак, какой цвет у светофора?
— Зелёный! — ответил Блондин.
— Неверно! — Седой протянул ему кружку, полную воды. — Пей!
Блондин выпил полную кружку.
— Ну, какой цвет?
— Красный!
— Пей! — Седой протянул вторую кружку.
Вторую кружку Блондин пил медленней, небольшими глотками. Надо заметить, что каждая фанка была объёмом где-то в пол-литра.
— Быстрее! — Седой подтолкнул его. — Тебе ещё надо отгадать цвет светофора!
Наблюдая за всем этим беспределом, я уже твёрдо про себя решил, что играть ни в какие игры не буду.
Допив вторую фанку воды, Блондин продолжил отгадывать загадку.
— Жёлтый! — с надеждой в глазах сказал он, веря, что в этот раз точно угадал.
— А вот и нет, бесцветный! — ухмыльнулся Седой и протянул ему последний, третий фаныч с водой. — Теперь пей!
Блондин измученно начал пить маленькими глотками третью фанку воды. Не выпив и половины, он остановился.
— Я больше не могу, — жалостливо протянул он.
— Пей! — навис над ним Седой. — Либо будешь пить пятнадцать фанок за отказ от игры.
— Я и эту допить не могу. Седой, пожалуйста, хватит, — начал умолять Блондин.
— Тогда у меня есть для тебя другой вариант, — Седой встал и взял пустой фаныч. — Вместо пятнадцати фанок, ты можешь выпить пацанский коктейль!
— Что за коктейль? — спросил Блондин.
— Какой сделаем, такой и будешь пить, секретные ингредиенты, но ничего зашкварного[47], не ссы! — Седой пошёл на дальняк к раковине, где начал изготавливать обещанный коктейль.
Пацанский коктейль Седого представлял собой дикую смесь из средства для мытья посуды, зубной пасты, мыла, и ещё каких-то бытовых средств. Залив всё это дело тёплой водой, он протянул фаныч Блондину.
— Давай пей! — его тон возражений не подразумевал.
— Не буду! — Блондин попробовал сопротивляться, но тут же получил удар под дых, после чего взял фанку в руки и начал пить. После пары глотков он позеленел, побежал на дальняк и его вырвало.
Малолетки, наблюдавшие за этим, покатывались от смеха.
Седой переглянулся с Америкой, ещё одним крепким выбритым наголо зеком, и, подмигнув ему, они пошли на дальняк к Блондину. К ним присоединились ещё пара зеков.
— Ну что, Блондинка, давай помоги пацанам, — раздался голос Седого из-за ширмы. — Подрочи нам. Через пакетик не зашкваришься!
Я, воспользовавшись тем, что за мной никто не наблюдает, подошёл к дубку и достал из нычки[48] заточку, спрятав её в карман робы.
С дальняка послышались звуки борьбы, глухих ударов, и Блондин начал истошно орать. Через некоторое время пацаньё вышло с дальняка, ухмыляясь. Следом за ними вышел Блондин, который отделался лишь побоями, избежав изнасилования.
— Ну чё, — Седой посмотрел на меня. — Давай теперь с тобой сыграем. Выбирай игру.
— Ни во что я с тобой играть не буду! — я встал спиной к шконке, лицом к хате.
— Ты чё, слышь?! — Седой пошёл на меня.
Я достал заточку из кармана и сделал шаг навстречу ему.
— Ещё одно движение в мою сторону, и я тебе горло вспорю, животное! — что-то в моих глазах заставило его остановиться.
— Да ладно тебе, хорош, положи заточку, мы шутим же! — Америка взял Седого за плечо. — Оставьте его, пацаны!
Седой сверлил меня взглядом, но отошёл вместе с ним.
Когда напряжение чуть спало, Америка подозвал меня к своей двуспальной шконке, которую он делил с Адольфом.
— Садись, поговорим. — сказал он. — Не обессудь, что вышло так в начале, не обращай внимания на Седого, его иногда заносит.
Я присел. Оказалось, что помимо Адольфа и Америка, и Седой, тоже были на свободе скинхедами. То, что я из движения, говорить им не стал, мне очень не понравилось, как меня встретили в камере. Ну а потом и не подвернулось возможности в виду вскоре настигших обстоятельств.
Америка с остальными начал рассказывать про жизнь в тюрьме.
Тюрьмы и лагеря в криминальном мире делятся на красные и чёрные. На чёрных правит балом воровское положение. На красных — жёсткий режим, где активисты[49] пытают арестантов и ломают их волю. Определить, есть ли, так называемый, воровской ход на зоне, можно по нескольким критериям:
1)
Имеется «общее» или, как его ещё называют, «котёл» — своеобразный фонд взаимопомощи арестантов, в котором хранится «нужда» («насущное», то есть сигареты, чай), вещи, средства гигиены, продукты питания.
2)
Греется «крыша». К крыше относится ПКТ (Помещение камерного типа, ранее БУР — барак усиленного режима), ШИЗО (Штрафной изолятор), СУС (Строгие условия содержания). «Греть» или подогнать «грев» значит осуществить любым способом передачу насущного и других необходимых вещей.
На красных лагерях эти пункты отсутствуют, общак там выносят сотрудники либо актив, а инициаторы сбора жёстко наказываются. Грев под крышу если и совершается, то нерегулярно и индивидуально, постоянно налаженной «дороги» нет. На чёрных зонах при желании и возможности реально достать почти всё, что можно достать и на свободе. Положением там полностью заправляют блатные
Тише!.. С молитвой склоняем колени...Пред вами героя родимого прах...С безмолвной улыбкой на мертвых устахОн полон нездешних, святых сновидений...И Каппеля имя, и подвиг без меры,Средь славных героев вовек не умрет...Склони же колени пред символом веры,И встать же за Отчизну Родимый Народ...Александр Котомкин-Савинский.
Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассматривается история бурной политической карьеры диктатора Ирака, вступившего в конфронтацию со всем миром. Саддам Хусейн правит Ираком уже в течение 20 лет. Несмотря на две проигранные им войны и множество бед, которые он навлек на страну своей безрассудной политикой, режим Саддама силен и устойчив.Что способствовало возвышению Хусейна? Какие средства использует он в борьбе за свое политическое выживание? Почему он вступил в бессмысленную конфронтацию с мировым сообществом?Образ Саддама Хусейна рассматривается в контексте древней и современной истории Ближнего Востока, традиций, менталитета л национального характера арабов.Книга рассчитана на преподавателей и студентов исторических, философских и политологических специальностей, на всех, кто интересуется вопросами международных отношений и положением на Ближнем Востоке.