Юнги с Урала - [46]
— Постройте роту!
— Есть построить! Второй роте строиться!
Дежурный по роте подхватил команду капитан-лейтенанта:
— Второй роте строиться!
Я изо всех сил засвистел в боцманскую дудку, все дневальство висевшую у меня на шее, и, обходя кубрики, стал во весь голос кричать:
— Вторая рота, выходи строиться!
Через несколько минут выбежавший из командирской землянки Дубовой, бросив короткий взгляд на застывшие по команде «Смирно!» шеренги юнг, подошел к начальнику школы и доложил:
— Товарищ капитан первого ранга, по вашему приказанию вторая рота построена!
Авраамов, держа руку у козырька с золотыми лавровыми листьями, поздоровался с юнгами бодрым, хорошо натренированным на командах голосом:
— Здравствуйте, товарищи юнги!
Мы, не желая показаться против него слабаками, громко, как только могли, ответили:
— Здраст, товарищ капитан первого ранга!
Но то ли от волнения, а может, от неумения, получилось не совсем хорошо. Четко прозвучало только «Здраст», а остальные слова рассыпались горохом.
— Отставить! — скомандовал Авраамов и поздоровался вторично.
На этот раз ответ юнг прозвучал не только громко, но и четко.
— Молодцы! — похвалил начальник школы. — Стоило захотеть — и получилось.
Авраамов дал высокую оценку выполненных юнгами строительных работ, отметил наше трудолюбие и обратил внимание на необходимость улучшения боевой подготовки.
— …Недоучки флоту не нужны. Боевые корабли в лишнем балласте не нуждаются. Плохой юнга — кандидат не в моряки, а «летчики» — может вылететь из школы, как пробка. Таковы требования военного времени, — сказал он сурово. — Постоянно помните, что главный экзамен будете держать не перед преподавателями, а в бою. А там плохие знания могут привести к гибели не только совершившего оплошность, но и всего личного состава и корабля в целом. Не забывайте, отличники боевой и политической подготовки получат право досрочного выпуска, выбора любого флота страны и любого класса кораблей.
— Ура-а-а! — закричали юнги.
Вечером в кубриках только и разговору было, что о новом начальнике школы. Одни находили его строгим, от которого пощады не жди, другие — ничего, терпимым.
Осведомленнее всех, как всегда, оказался старшина.
Вошедший с улицы Воронов первым делом направился к «буржуйке», стал усиленно отогревать и растирать посиневшие на морозе руки, потом разделся, привел в порядок свою пышную шевелюру. Юнги к этому времени приготовили для командира смены самое подходящее место, чтобы всем было его не только слышно, но и видно. Стоило старшине сесть на табуретку, как он тут же оказался в тесном кругу юнг.
— Он сердитый? — спросил я старшину, имея в виду Авраамова.
— Поспешные заключения часто ведут к ошибкам, — сказал назидательно Воронов. — Нельзя судить о характере человека по его внешнему виду, делать выводы с первого взгляда. Николай Юрьевич — человек-душа, заботится о подчиненных не меньше, чем о своих детях.
— Расскажите о нем подробнее, — загалдели юнги. — Все, что знаете…
В тот день мы узнали, что во главе Школы юнг отныне будет стоять не просто опытный моряк, но и активный участник установления Советской власти в Петрограде, гражданской и Отечественной войн, кавалер многих боевых наград, в том числе ордена Ленина, трех орденов Красного Знамени, ордена Красной Звезды и многих медалей, автор одиннадцати учебников по военно-морскому делу.
Воспоминания… Воспоминания…
— А помните, с каким аппетитом ели смоченные в озерной воде, крепко посоленные черные сухари? — оказавшись на берегу Банного озера, спросил кто-то.
— Сухари? Какие?.. Ах, те самые, что пришли с материка в посылке?
Припоминаем, с чего все началось.
В тот вечер в кубрике царило необычное оживление. Бывшему воспитаннику Березниковского детского дома Израилу Цружан здорово повезло — нашлась мать.
Полученное им письмо читали вместе.
«Дорогой сынок! Нас с тобой разлучило несчастье. После проводов отца на фронт машина, на которой я ехала, попала под бомбежку. Меня без сознания доставили в больницу, а потом направили в дом инвалидов.
Сейчас немного поправилась и, чтобы в тяжелое время не сидеть на шее государства, пошла работать в колхоз. Положение здесь нелегкое: скоро весна, надо будет сеять, а семян мало, да и купить у колхоза не на что. Всему помеха война, развязанная фашистами… Будь добр, отомсти им на наши муки…»
Как-то стихийно образовался оргкомитет для оказания помощи колхозникам.
Каждый юнга ежемесячно получал 8 рублей 50 копеек. Деньги невелики. Но и их на островах тратить было негде и не на что. Всем необходимым нас обеспечивало государство. Приняли решение причитавшееся в том месяце денежное довольствие перевести в колхоз. Сначала собрали деньги ребята одной землянки, потом роты, а через несколько дней и всего батальона.
Было это в один из зимних вечеров 1943 года. Отослали и забыли об этом. А месяца через два или три от земляков Цружана в часть пришла посылка с черными сухарями.
«…Дорогие сынки! Спасибо вам за заботу о нас. На присланные вами деньги мы купили у государства зерно. Его хватило не только на сев, но и еду, разделили по трудодням. В каждой семье испекли понемногу чистого, душистого хлеба, какой ели до войны. Насушили сухарей. Отведайте наших гостинцев.
Яркая, насыщенная важными событиями жизнь из интимных переживаний собственной души великого гения дала большой материал для интересного и увлекательного повествования. Нового о Пушкине и его ближайшем окружении в этой книге – на добрую дюжину диссертаций. А главное – она актуализирует недооцененное учеными направление поисков, продвигает новую методику изучения жизни и творчества поэта. Читатель узнает тайны истории единственной многолетней, непреходящей, настоящей любви поэта. Особый интерес представляет разгадка графических сюит с «пейзажами», «натюрмортами», «маринами», «иллюстрациями».
В книге собраны очерки об Институте географии РАН – его некоторых отделах и лабораториях, экспедициях, сотрудниках. Они не представляют собой систематическое изложение истории Института. Их цель – рассказать читателям, особенно молодым, о ценных, на наш взгляд, элементах институтского нематериального наследия: об исследовательских установках и побуждениях, стиле работы, деталях быта, характере отношений, об атмосфере, присущей академическому научному сообществу, частью которого Институт является.Очерки сгруппированы в три раздела.
«…Митрополитом был поставлен тогда знаменитый Макарий, бывший дотоле архиепископом в Новгороде. Этот ученый иерарх имел влияние на вел. князя и развил в нем любознательность и книжную начитанность, которою так отличался впоследствии И. Недолго правил князь Иван Шуйский; скоро место его заняли его родственники, князья Ив. и Андрей Михайловичи и Феодор Ив. Скопин…».
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.