Юная леди Гот и Праздник Полной Луны - [18]
Глава двенадцатая
Все двинулись по гравиевой дорожке вокруг восточного крыла в сторону гостиного сада. Трансильванский карнавал был уже на полном ходу. Летучие мыши крутили сальто, застенчивые кокосы появлялись из своих чашечек и исчезали, бросая робкие взгляды, а Даррен тщательно пережевывал литературное приложение к «Лондонскому обозрению». Мрак-Стукеры выстроились перед своими аттракционами, мрачно поглядывая на приближающуюся толпу. Ада обратила внимание, что предводитель ряженых с синими лицами внимательно посмотрел на них и ухмыльнулся.
– Такой сумасшедшей толпы я еще не видывала, – мрачно изрекла Глад.
– Проходите, проходите, – громко и монотонно говорил Влад. – Кулинарный конкурс – в шпигель-шатре, туда. Это ярмарки краски – сюда.
Большинство пришедших, включая Аду, направились в шпигель-шатер. Лишь кое-кто свернул в сторону карнавала на паровом ходу. «Задорных девчат» так захватило представление летучих мышей, что они начали хлопать и восклицать поставленными голосами, что не видывали еще ничего подобного.
Переступая порог шпигель-шатра, Ада оглянулась. Кингсли и Артур Халфорд застыли перед вагончиком козла Даррена, чуда памяти, и художественно свистели.
Внутри шатра сотни богато украшенных зеркал отражали разгоряченные лица громнетовских поселян и работников Грянул-Гром-Холла. Ада за своим отцом и леди Каролиной Блям проследовала к возвышению в центре шатра, прямо под маленьким куполом. С него свисал большой зеркальный шар, а сквозь окошки в куполе блистала полная луна.
– Дорогу участникам конкурса кондитеров! – взмыл над толпой тоненький голосок Мальзельо.
Садовый дворецкий придержал двойные двери, и в шатер вошли кондитеры. Каждый нес большой поднос, на котором гордо возвышалось его конкурсное изделие.
Над толпою пронеслись ахи и охи. «Мое сердце остановилось, мое сердце замерло!» – визгливо пропела леди Каролина. Кондитеры прошествовали к сцене и выложили свои шедевры на столешницу, водруженную на козлы перед лордом Готом.
Мэри Гекльберри запекла викторианский бисквит в глазури из белого шоколада, которому придала форму нового павильона принца-регента в Брайтоне. Она передала большой кондитерский нож своему помощники Голлидеру. Тот отрезал два кусочка и преподнес лорду Готу и леди Каролине.
– Хорошо пропеклось, – одобрил лорд Гот.
– Словно солнце мы похоронили в нем, – продекламировала леди Каролина и добавила: – Его душа широка, как его панталоны!
Голлидер тем временем отрезал кусочек от собственного пирога – ливерпульского клубничного рулета с распахнувшим крылья сахарным бакланом сверху.
– Хорошо пропеклось, – одобрил лорд Гот.
– Птица счастья завтрашнего дня! – восхищенно выпалила леди Каролина вместе с крошками. – И пахнет звездами и морем рулет морской из Ливерпуля.
Волостранники с тревогой взирали поверх своих запущенных бород, как лорд Гот и леди Каролина дегустировали их огромную ньюкаслскую ковригу с черно-белой шоколадной пропиткой.
– Хорошо пропеклось, – одобрил лорд Гот.
– Кто посмел огонь схватить? – заявила леди Каролина, украдкой поглядывая на Гота. – Чьею ловкою рукой он был выпечен – такой?
– Как я рада наконец с вами встретиться, дорогой лорд Гот, – промурлыкала Найджелина Сладстон-Лоджкин, подавая ему щедрый ломоть огромной помадки, выглядящей чрезвычайно гламурно благодаря украшению из пралине в виде двух ложек.
– Шарман, моя дорогая леди, – ответствовал лорд Гот. – Пропеклось по-настоящему хорошо.
– На мой вкус, суховато, – отрезала леди Каролина.
Горди Баранофф смотрел волком, пока лорд Гот и леди Каролина снимали пробу с его «Кухонного кошмара» – торта, покрытого перечной шоколадной глазурью с марципановыми фигурками.
– Не смущайтесь, – подбодрила его леди Каролина. – У вас такое богатое и живое воображение…
– Да я и не думаю, – отрезал тот. – Я всегда так выгляжу.
– Хорошо пропеклось, – одобрил лорд Гот.
Уильям Кейк передал Руби-буфетчице десертный нож.
– Отрежь ты первый кусочек, – улыбнулся он и погладил Тигра О'Тигра. – Ты мне очень помогла.
Вспыхнув от гордости, Руби отрезала два кусочка от кейкова иерусалимского торта с отпечатком одинокой ноги на глазури из зеленого карамельного сахара.
– Как? Уже в библейские времена кондитеры знали, каковы зеленой Англии луга? – изумилась леди Каролина.
Лорд Гот закатил глаза.
– Хорошо пропеклось, – одобрил он.
Наконец они подошли к Крестону Крутчу, стоящему с края стола.
Его творение было больше всех остальных, и его густая желтая обливка на вид скорее разочаровывала.
– Это мой «Сливовый пудинг на случай заварушки», – пояснил он. – С газонепроницаемым заварным кремом.
Московитая утка Пушкин утвердительно кивнула.
И тут снаружи раздался протяжный вой, двустворчатые двери шпигель-шатра распахнулись настежь, и в него ворвались два огромных пуделя, черный и белый. За ними поспешала в полном составе «Ночная бакалея»: Дидье Дангль, Жерар Доппельмусс и пилот воздушного шара мадам Панта Грюэль.
– Всем оставаться на местах! – провозгласила она.
Пудели захлопнули двери изнутри и замерли, никого не выпуская.
– Праздник Полной Луны отменяется!
Глава тринадцатая
Ночные бакалейщики расправили свои черные плащи и, взмыв в воздух, пронеслись над обомлевшими поселянами и окружили кондитеров.
