Югославия в XX веке. Очерки политической истории - [519]

Новые президентские и парламентские выборы в Югославии состоялись 24 сентября. Главным конкурентом Сербской социалистической партии С. Милошевича была новая коалиция – Демократическая оппозиция Сербии (ДОС), выдвинувшая своим кандидатом в президенты СРЮ лидера Демократической партии Сербии Воислава Коштуницу. ДОС состояла из 18 партий различной направленности, но в нее не вошла некогда самая большая оппозиционная партия – Сербское движение обновления В. Драшковича. Всего за 138 мест в нижней и 40 – в верхней палатах парламента боролись представители 21 партии. В знак протеста против изменения конституции выборы бойкотировали власти Черногории.

Итоги выборов оказались сенсационными. Демократическая оппозиция Сербия получила преимущество в 600 тыс. голосов при избрании депутатов в верхнюю палату скупщины (Вече республик) и почти в 500 тыс. при голосовании в нижнюю палату (Вече граждан), обогнав блок, состоявший из Социалистической партии, ЮЛ и двух оппозиционных черногорских партий – Социалистической народной и Народной. Еще уверенней выступил ДОС на президентских выборах. В. Коштуница победил уже в первом туре, набрав 50,24 % голосов при 37,15 % голосов у С. Милошевича. Правда, эти данные были подтверждены позже, а до этого Центризбирком заявлял о необходимости второго тура, так как В. Коштуница получил якобы только 48,96 % голосов, то есть меньше необходимых 50 % + 1 голос. Против фальсификации результатов выборов в Белграде и других городах начались массовые волнения, закончившиеся захватом здания парламента, отстранением С. Милошевича от власти (5 октября) и инаугурацией четвертого президента третьей или сербско-черногорской Югославии В. Коштуницы (7 октября).

В конце декабря 2000 г. состоялись выборы в парламент Сербии. Они принесли безоговорочную победу объединенной оппозиции. ДОС получила свыше 64 % голосов избирателей, а премьер-министром Сербии был назначен председатель входящей в ДОС Демократической партии Зоран Джинджич. Власть в Сербии окончательно сменилась.

Таким образом, «бархатная революция» в Сербии после первых многопартийных выборов оказалась растянута на десять лет и завершилась только в октябре 2000 г., когда к власти в Белграде пришла, наконец, демократическая оппозиция. В отличие от других стран Восточной Европы, «бархатная революция» в Сербии представляла собой длительный процесс. Он протекал от первых многопартийных выборов, через развал некогда общего государства, попыток поддержать самопровозглашенные сербские государственные образования в соседних республиках, санкции и агрессию НАТО, через массовые демонстрации оппозиции и до событий 5 октября 2000 г.

В то же время «октябрьская революция» в Сербии имела двойственную природу. Только, с одной стороны, она была последней в ряду «бархатных революций», которые начались еще в 1989 г. С другой – она открывала череду новых революций на постсоциалистическом пространстве Европы. Это – так называемые «цветные» или «электоральные революции» начала XXI в. Ведь точно по сербскому сценарию произошли затем «революция роз» в Грузии и «оранжевая революция» на Украине. В какой-то степени созвучны им были и события, приведшие к смене власти в Киргизии.

Общее между двумя типами революций – протестное выступление масс на основе соединения демократии и национализма. Особенность же революций начала XXI в. состоит в том, что они проходят во время выборов. В конце прошлого века именно многопартийные выборы были главным завоеванием оппозиции и механизмом смены власти во многих восточноевропейских странах. Попытка пересмотреть или даже ликвидировать это завоевание часто оказывается последней каплей, переполняющей чашу терпения.

При желании можно найти еще довольно много отличий между первым и вторым изданиями «трансформационных революций». И все они проявились еще 5 октября 2000 г. в Белграде. Это, например, и выход на авансцену событий молодого поколения, абсолютно аполитичного в 1989 г. В частности, в Сербии отличилась молодежная организация «Отпор». Это и несравненно большая помощь новым оппозиционерам со стороны Запада, для которого революции 1989 г. были в определенной степени неожиданными. Теперь же все изменилось. Революции происходят на западные деньги и по жестким западным лекалам. Отсюда и поразительное сходство революционных сценариев в Сербии, Грузии или на Украине.

В то же время эти революции обусловлены внутренними причинами. «Цветные революции» начала XXI в. призваны, во-первых, доделать то, что не было доделано «бархатными» революциями 1989 г. Именно поэтому они и происходят в относительно менее развитых государствах – на Балканах и постсоветском пространстве. Во-вторых, «цветные революции» нацелены на разрешение противоречий, которые появились уже в период постсоциалистической трансформации. И если для центральноевропейских Польши, Чехии, Словакии и Венгрии для проведения постсоциалистической трансформации хватило, по-видимому, одного революционного импульса, то для Сербии и некоторых постсоветских государств понадобились новые революционные потрясения.