Юго-Восточная Азия в XIII – XVI веках - [37]

Так же совершенно не понятна осталась для западных и индонезийских историков социальная роль, которую сыграл упомянутый Кен Ангрок, сменивший Кертаджайю на восточно-яванском троне. Только один современный индонезийский историк Сламетмульоно с некоторым удивлением отмечает, что «… приход простолюдина к власти можно считать великой революцией в древней истории любой страны, а в особенности на Яве, где аристократия господствовала в течение многих веков. Идея, что только аристократ или член королевской семьи может управлять страной, была основополагающей в древнеяванском обществе. Революционное событие — приход Кен Ангрока к власти было совершенно немыслимым в глазах древнеяванского общества» [249, с. 7]. Но на этом месте Сламетмульоно останавливается и не пытается идти дальше — понять, почему это «немыслимое» все-таки произошло.

Между тем этот «немыслимый» факт становится вполне понятным, если его рассматривать в свете конкретной исторической обстановки на восточной Яве в первой четверти XIII в. Конечно, средневековым яванским хронистам, в свою очередь, казалось немыслимым назвать вождем крестьянского восстания основателя династии, правившей на Яве более 300 лет (1222–1527), поэтому личность Кен Ангрока окутана в средневековых источниках сильным туманом мифологии, но кое-что разобрать все же можно.

Прежде всего, обращает на себя внимание само имя этого персонажа. Кен Ангрок («тот, кто ниспровергает все»), имя редкое и, пожалуй, уникальное в индонезийской ономастике, но вполне подходящее вождю социального переворота. Кроме того, рассказ о нем изобилует точными географическими названиями (ничем не примечательных в другом отношении) деревень, в которых действовал Кен Ангрок (этот факт, кстати, полностью опровергает версию о вымышленности этой личности).

Итак, что мы можем конкретно извлечь из источников о жизни и деятельности Кен Ангрока? Родился он, согласно яванской поэме XIV в., в 1182 г. [227, т. III, с. 45]. Летопись «Пара-ратон» добавляет, что родился он в деревне Пангкур, находившейся на территории древней яванской области Тумапель к востоку от р. Брантас [249, с. 12[. Впрочем, летописцы и поэты тут же начинают улучшать образ своего героя. Мать Кен Ангрока, крестьянка Кен Ндок родила его, дескать, не от своего законного мужа Гаджа Пары, а от бога Брахмы. Кроме того, за подвиги благочестия, совершенные Кен Ангроком в прежнем существовании, в него теперь воплотился бог Вишну. Не остался в стороне и третий член великой индуистской троицы — Шива. Он тоже воплотился в Кен Ангрока, хотя и не ясно, при каких именно обстоятельствах. Нет никакого сомнения, что все эти легенды были в ходу еще при жизни Кен Ангрока. Средневековые крестьянские войны, как учат классики марксизма, как правило, выступают под религиозной оболочкой, и данный случай не является исключением.

Достоверным можно считать, что Кен Ангрок был сиротой (его отца якобы поразили боги за неверие в непорочное зачатие его жены) и с детства пас буйволов в родной деревне у богатого крестьянина Лембока. Уже в ранней юности в нем, согласно летописи, проявились черты крайне динамичной и даже асоциальной личности. Так, он дважды проигрывал скот Лембока в кости, и хозяин его, наконец, выгнал. Впрочем для нас не столь важно, реален ли этот эпизод. Важно, что этот и многие другие эпизоды буйного поведения Кен Ангрока, о которых, кстати, повествуется без всякого осуждения [249, с. 12], хорошо ложатся в схему эпоса о народном герое (Геракл, Василий Буслаев и многие другие), которому наряду с его чисто героическими качествами присущи черты «чрезмерности», перехлестывающей через край силы. Вынужденный перебраться в деревню Каруман, Кен Ангрок знакомится с профессиональным игроком Банго Сампораном. Последний, пораженный яркой личностью юноши, усыновляет его, а позже становится его соратником. Семья Сампорана, однако, не приняла Кен Ангрока, и он был вынужден перекочевать в новую деревню Саганггенг. Здесь он сдружился с сыном деревенского старосты Титой и вместе с ним стал обучаться грамоте у сельского учителя [249, с. 13].

Однако, освоив грамоту, Кен Ангрок не стал пробовать свои силы в духовной или чиновничьей карьере. Вместе с Титой и группой других сверстников он соорудил небольшую крепость возле большой дороги к востоку от Саганггенга и стал грабить проезжающих купцов. Вскоре власти Тумапеля объявили его «врагом общества» и послали против него войска. В такой форме летопись описывает первый всплеск народного сопротивления, который суждено было возглавить Кен Ангроку.

Вынужденный скрываться после разгрома своей крепости Кен Ангрок долго переходил из одной деревни в другую в поисках убежища. Наконец, ему удалось устроиться в деревне Турьянтапада учеником ювелира Мпу Палота. Отправившись по его поручению в соседнюю деревню, он опять вступил с кем-то в конфликт, убил обидчика и был бы растерзан толпой, если бы голос бога с кеба не остановил его преследователей, объявив, что Кен Ангрок его сын [249, с. 13–14]. Рациональное зерно этого рассказа, видимо, заключается в том, что именно здесь, в Турьянтападе Кен Ангрок пришел к мысли объявить себя своего рода мессией, воплощением верховного бога и тем самым сделал первый шаг к тому, чтобы стать вождем общенародного восстания на восточной Яве.