Юбилейный кит - [5]
На судне решили, что китов окружило стадо хищных касаток; при нападении они вырывают из китовых тел куски мяса. Однако Зарва, присмотревшись в бинокль, установил, что присоединившийся кит был самец и что сампы подрались.
Давайте команду, надо быстрей подойти к китам, — поторопил Зарва.
— Средний вперед! — вырвалось у Кузнецова.
Его лицо слегка побледнело.
— Неверно! — остановил его Зарва. Он старался говорить спокойно. — Так вы сразу распугаете китов шумом машины. Начинайте с самого малого хода, а потом постепенно набавляйте.
Но было уже поздно. Заработали обе машины, и гребные винты быстро повели за кормой пенистую дорожку.
Киты стали уходить параллельным курсом.
Приставший самец ушел влево и вскоре занырнул. Остальные два после четвертого фонтана занырнули вместе.
Стоявший на вахте Спиридон Севастьянович вышел из штурвальной рубки с раскрасневшимся лицом.
Это я виноват, — сказал он громко, не глядя ни на кого. — Я! Не нужно было слушать всякий вздор, а передавать в машинное «самый малый».
— Правильно, товарищ старпом! — горячо поддержал его молоденький матрос из школы юнг. — Это ж понятно самому малому.
— Нет, не выдержит мое сердце! — сказал Спиридон Севастьянович и кинулся обратно в штурвальную рубку.
— Нет, не ставил бы я Кузнецова на таких китов! — проворчал радист. — Не по его силам.
«Палубные зрители» томились, ожидая, когда покажутся киты. Некоторые спорили, где и на каком расстоянии от судна они должны вынырнуть.
Киты появились скоро, через семь минут.
— Они мало надышались воздухом, — решил радист.
— Запасы продовольствия прикончили, — сказал завпрод.
— Я говорил, что вынырнут с левого борта! — радостно воскликнул тот же паренек из школы юнг. — Отдавай назад мой десяток папирос! — обратился он к мотористу.
— Лево на борт! — разнеслась по судну команда Кузнецова.
Он резким движением повернул пушку влево.
— Не горячитесь, — сказал Зарва. — Судно, пока стоит на месте, не будет слушать руля. Нужно прежде сдвинуть судно.
Кто-то рассмеялся. Зарва обернулся. Смех тотчас же утих.
— Самый малый! — скомандовал Кузнецов.
«Пассат» круто повернулся влево и под острым углом медленно двинулся навстречу китам.
Теперь и сами киты шли на сближение.
— Глупая скотина, — философствовал капитан, наблюдая за ними в бинокль. — На такую тушу, весом в сто тонн, природа отпустила всего лишь три килограмма мозга.
Капитан попрежнему стоял на мостике. Теперь требовалась особенно четкая согласованность в действиях капитана и гарпунера; нужно было пересечь курс китов точно там, где один из них выплыл бы на поверхности воды.
Когда Кузнецов опускал предохранитель пушки, Зарва заметил его бледность.
— Возьмите себя в руки, — тихо сказал он, — покажите маневренность…
До китов было совсем близко. Уже отчетливо слышалось, как, выбрасывая фонтаны, они тяжко и медленно фыркают. Вслед за струей воды из их дыхала вырывался воздух, как пар из клапана паровоза.
Впереди шла самка. Ее грузное тело, весом в двадцать слонов, плавно появлялось из воды. Показав спинной хребет, она ушла под воду с тем, чтобы вынырнуть уже под прицелом пушки.
— Командуйте, командуйте же! — не выдержал Зарва. — Мы проскочим прежде, чем вынырнет кит!
— Левая машина стоп! — выкрикнул Кузнецов и замахал рукой вправо.
— Оба стоп! — скомандовал Зарва и направил руку Кузнецова. — Право не ходить! — кричал он. — Одерживай, одерживай!..
В двадцати метрах от форштевня вспенилась вода. Показалась овальнорылая гигантская морда с приоткрытой пастью, густо усаженной роговыми усами, и тотчас же ударил мощный фонтан. Водяная пыль понеслась на палубу, распространяя тухлый запах.
— Еще немного — и упустили бы финвала, — уже овладев собой, сказал Зарва: — он прошел бы у нас под килем.
Когда голова кита скрылась в сбитой пене, из воды стало вздыматься лоснящееся на солнце светлошоколадное тело гиганта, обтянутое кожей, напоминающей линолеум.
— Цельтесь ближе к ласту, — снова теряя сдержанность, горячился Зарва. — Там его сердце!.. Бейте наповал!
Кузнецов стал наводить пушку, целясь по линии, где туша кита выступала из воды. Его руки дрожали.
Наступила минута безмолвия. Зарва уже не давал никаких указаний и не позволял кому бы то ни было говорить «под руку».
На штурманском мостике и на палубе все ждали выстрела. Зарва присел на ящик, в котором хранились гильзы. Не отрывая взгляда от кита, он отчаянно взмахнул рукой в тот самый миг, когда ему показалось, что должен был прогреметь выстрел.
Но выстрела не последовало, и кит ушел под воду. Зарва подскочил к пушке:
— Осечка?
— Нет, Петр Андреевич, — подавленно пробормотал Кузнецов, — рукой сразу не нащупал спуска… Упустил момент…
— Да не момент вы упустили, — накинулся на него Зарва, — а такого кита! Такого кита!..
Он сорвал с головы кожаный шлем и вытер ладонью вспотевший лоб.
Совсем близко, перед носом судна, взлетела струя фонтана: вслед за самкой вынырнул самец.
Судно продолжало еще идти по инерции вперед.
Зарва зло крикнул:
— Полный назад!
Однако стрелять в сердце уже было поздно. Еще более громоздкое тело самца быстро погружалось в воду, поднимая на поверхность хвостовой плавник.
— Цельтесь под воду, — быстро проговорил Зарва. — Есть еще время…
