Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира - [30]

Привлек к себе внимание В. Шнейдерова и район Бир ‘Азаб (Сладкий колодец), где проживали в прошлом турецкие чиновники, а впоследствии – йеменская знать. Походил он, по словам В. Шнейдерова, на «московские Сокольники». Дома там утопали в садах и огородах.

Если по тенистым улочкам Старого города, переполненным народом, передвигался высокопоставленный чиновник, сообщает В. Шнейдеров, то впереди него, разгоняя толпу, бежали скороходы; сбоку от его лошади семенил слуга, «державший в руке саблю хозяина». Замыкали процессию несколько пеших солдат-телохранителей.

Город Сана’а’ надежно защищали толстые оборонительные стены со сторожевыми башнями и семью воротами, выходившими на дороги, связывавшими столицу с провинциями страны. День и ночь у этих ворот несли охранно-пропускную вахту караульные-часовые.

Старый город вплотную примыкал к горе Джабаль Никкум, высотой около 3000 метров. Вершину ее венчала крепость. В пещерах на склонах этой горы размещались армейские казармы и склады. От христианского храма, возведенного некогда Абрахой, замечает В. Шнейдеров, не осталось и следа. Память о нем сохранилась лишь в преданиях.

Поделился в своих заметках о Йемене В. Шнейдеров и наблюдениями о том, как покидал соборную мечеть в Сана’а’ имам, в 1929 г., после пятничной молитвы, то есть спустя 166 лет после того, как аналогичную процессию описал К. Нибур. Городская площадь, всегда днем «многолюдная и крикливая», замечает В. Шнейдеров, перед выходом имама из мечети замолкает. «Войска берут на караул». Из-под крытой галереи мечети «вываливается толпа телохранителей». За ними, «прикрытый от солнца шелковым зеленым зонтом с золотой росписью», выходит имам. По правую руку от него – визирь; тут же министр иностранных дел, Рагиббей. Вслед за имамом и сановниками выкатывает «людская волна в разноцветных чалмах». Лица мужчин украшают бороды. К ступеням мечети подают «единственную в городе карету», приобретенную в Лондоне, в подарок имаму, известным местным купцом. Имам садится в карету. Гремит военный оркестр. Колышутся знамена. Впереди – телохранители; за ними – правитель в карете, сопровождаемый «виднейшими сановниками, едущими верхом на породистых лошадях». Далее – личная гвардия короля. За ней – отряды регулярных войск местного гарнизона и артиллерия. По бокам пышной процессии – жандармы (87).

Лики древних городов «Счастливой Аравии»

Йемен – это земля ушедших в легенды царств и народов Древнего мира, о которых с восхищением отзывались именитые историки и географы античности. Там властвовали великие правители, жили и творили знаменитые поэты и собиратели аравийской старины, оставившие потомкам увлекательные рассказы об истории становления таких красивейших городов Аравии, как Ма’риб и Сана’а’, Забид и Таиз, Шибам и Тарим, и многих других.

Люди и животные – бренны, говорят в племенах Йемена, а вот песок в пустыне, да скалы в горах и время – вечны. Время, однако, тоже бежит, добавляют аксакалы, и уходит, порой, бесследно. Песок же, струящийся сквозь пальцы, и нерушимые скалы, хранящие на себе следы ушедших времен, остаются. Потому-то символ времени в Аравийской пустыне – это песок, а в ее горных районах – скалы.

Снимая пласты песка и паутину времен с истории царств и народов Древнего Йемена, «колыбели арабов», знакомясь с содержанием обнаруженных там путешественниками и археологами и прочитанных специалистами храмовых надписей, зримо представляешь себе жизнь и быт городов Йемена его седого прошлого.

Клавдий Птолемей (ок. 90 – ок. 168) в своей «Географии», написанной в 150 г., сообщает о 218 поселениях в Аравии. Большую часть из них он причисляет к селам; и только шесть – к крупным мегаполисам, а именно: Мару (Ма’риб), Нагару (Наджран), Шаббату (Шабву), Малфу (Майфа’а), Сафар (Зафар) и Маокосмос (Карйа-эль-Фао). Все они располагались в южной части полуострова, где наиболее отчетливо проступают следы урбанизации Древней Аравии.

В словаре йеменцев, а вслед за ними и в речи других аравийцев, слово «город» («мадина») появилось довольно поздно. Вначале для обозначения городов арабы Аравии использовали слово «хаджар», что значит «камень», «твердыня».

Мегаполисы Древней Аравии, перечисленные Птолемеем, имели ярко выраженную самобытную градостроительную и монументальную архитектуру, равно как и отменно отлаженные механизмы власти. Главными торговыми партнерами этих мегаполисов выступали Петра и Пальмира, величайшие «караванные царства» Древнего Востока. Поскольку все аравийские мегаполисы тех лет лежали на торговых караванных путях и являлись местами проведения ярмарок, а значит – и «сосредоточения богатств», то их защищали мощные крепостные стены со сторожевыми башнями. С течением времени фортификационные сооружения в царствах Йемена, а потом и в других землях полуострова сделались зримыми метками крупных мест оседлости, центров торговой и культурной жизни Аравии.

Размеры крепостных стен в «местах власти» в царствах Древнего Йемена впечатляют. В Ма’рибе, столице Сабейского царства, длина защитных стен города составляла 4 500 метров; в Тимна’, столице царства Катабан, – 1850 метров; в Шабве, столице Хадрамаута, – 1500 метров. Высота городских стен в Йасилле, городе, вставшем на пути армии римлян во главе с Элием Галлом, двигавшейся на Ма’риб, превышала 14 метров.