Язык жизни. Ненасильственное общение - [14]

Специалист по семантике Уэнделл Джонсон указывал на то, что мы создаем себе много проблем, используя статичный язык, чтобы выразить понимание непрестанно меняющейся реальности: «Наш язык – несовершенный инструмент, созданный в древности невежественными людьми. Это анимистический язык. Он побуждает нас говорить о стабильности и константах, об общих чертах, о нормальности и типажах, о магических преобразованиях, волшебных таблетках, простых задачах и финальных решениях. Но мир, который мы пытаемся в символической форме представить посредством этого языка, – это мир процессов, изменений, различий, измерений, функций, отношений, роста, взаимодействий, развития, обучения, сотрудничества, сложностей. И несоответствие между нашим постоянно меняющимся миром и относительно статичным языком – часть проблемы».

Моя коллега Рут Бебермейер противопоставляет статический и процессуальный язык в песне, которая иллюстрирует разницу между оцениванием и наблюдением:

Я никогда не видела ленивого человека;

Я видела человека, который никогда не бегал,

Когда я на него смотрела; и я видела

Человека, который иногда спал

Между ланчем и обедом и сидел

Дома в дождливый день,

Но он не был ленивым человеком.

Не торопись возражать, а подумай:

Был ли он ленивым или

Просто делал то, что мы приписываем

«ленивцам»?

Я никогда не видела глупого ребенка;

Я видела ребенка, который иногда делал

Вещи, мне непонятные,

Или поступал не так, как я ожидала;

Я видела ребенка, который не был там,

Где бывала я,

Но он не был глупым ребенком.

Не торопись возражать, а подумай:

Был ли он глупым или

Просто знал не то, что знаешь ты?

Как ни присматривалась, я никогда

Не видела повара;

Я видела человека, который смешивал продукты,

Из которых получалась наша еда;

Я видела человека, который включал плиту

И готовил на ней мясо, —

Все это я видела, но только не повара.

Скажи мне: когда ты смотришь,

Ты действительно видишь повара

или просто человека,

Который делает то, что мы называем

поварской работой?

То, что некоторые из нас называют ленью,

Другие называют усталостью

или расслабленностью;

То, что некоторые из нас называют глупостью,

Другие называют другим видом знания.

И я пришла к выводу, что лучше бы нам

Не смешивать то, что мы видим,

С нашими мнениями.

Но, конечно же, и это —

Всего лишь мое суждение.

Рут Бебермейер

Последствия негативных ярлыков, таких как «лентяй» или «глупый», более-менее очевидны, но даже позитивные или с виду нейтральные ярлыки, такие как «повар», ограничивают наше восприятие целостности другой личности.

Высочайшая ступень развития человеческого ума

Индийский философ Джидду Кришнамурти однажды заметил, что наблюдение без оценивания – это высочайшая ступень развития человеческого ума. Когда я впервые прочитал это утверждение, в моем сознании промелькнула мысль: «Какая чушь!», и тут я сразу понял, что даю прочитанному оценку. Большинству из нас тяжело наблюдать без осуждения, критики и других форм анализа, особенно когда речь идет о людях и их поведении.

Я со всей очевидностью осознал эту сложность, когда работал в начальной школе, где часто возникали коммуникативные проблемы между педагогическим коллективом и директором. Инспектор школьного округа попросил меня помочь в разрешении конфликта. Сначала я должен был поговорить с коллективом, а затем – с коллективом и директором вместе.

Я начал встречу с вопроса коллективу: «Какие действия директора идут вразрез с вашими потребностями?»

«У него длинный язык», – сразу ответили мне. Я спрашивал о наблюдениях, но, хотя выражение «длинный язык» дало мне информацию о том, как учитель оценивал директора, оно не могло описать конкретные слова или действия, которые привели к этой оценке.

Когда я указал на это, вызвался второй учитель: «Я знаю, что он имеет в виду: директор слишком много говорит!» Вместо ясного наблюдения, описывающего поведение директора, я опять услышал оценку того, как много директор говорит. Затем третий учитель объявил: «Он думает, что ему одному есть что сказать». Умозаключения о том, что думает другой человек, – это не наблюдение за его поведением. Когда я это объяснил, вызвался четвертый учитель: «Он хочет постоянно быть в центре внимания». Я заметил, что это тоже умозаключение о желаниях другого человека, и тогда двое учителей выпалили в один голос: «Знаете, на ваш вопрос очень сложно ответить!»

Тогда мы вместе разработали список конкретных действий директора, которые создавали для учителей дискомфорт, и убедились, что в списке нет оценок. Например, директор на педсоветах постоянно рассказывал истории о своем детстве и о войне. В результате совещание иногда затягивалось на лишних двадцать минут. Когда я спросил, пытались ли учителя донести свое недовольство до директора, они ответили, что да, но лишь в виде оценочных суждений. Учителя никогда не упоминали конкретные поступки – например, рассказывание историй из жизни. Они согласились поднять эту тему на совместной встрече.

Стоило ей начаться, и я почти сразу понял, о чем говорили мне педагоги. Вне зависимости от темы директор вмешивался и начинал: «А вот в мое время…» Затем следовала история о его детстве или о войне. Я ждал, пока кто-нибудь продемонстрирует дискомфорт, вызываемый поведением директора. Но вместо ненасильственного общения учителя применяли невербальное осуждение. Кто-то закатывал глаза, кто-то демонстративно зевал. Один из педагогов все время посматривал на часы.