Язычники - [8]

— Странно это, — задумался ведущий. Его голографическое изображение четко выделялось на притененном фоне просторного помещения. Потом на экране возникла панорама климатической камеры. — Гладкие стены, специальная изоляция. Сюда и бактерия не проникнет. Что здесь есть? Кормушка-поилка и надувной матрац. Больше ничего.

— Что вы сказали? — раздался за кадром удивленный голос Нури.

— Я говорю, матрац. Мой помощник вытащил его из-под кормушки перед началом передачи. Я сказал: специальная изоляция. Сюда можно проникнуть только через бокс в скафандре с автономным питанием.

— Простите, — это опять голос Нури. — У нас нет автономных скафандров. Оба наших скафандра имеют питание от внешней установки. Воздух подается и убирается по шлангам.

— Благодарю… Но что все-таки будем делать? Я полагаю, вопрос о том, как гракула отсюда вышла, — второй вопрос. А первый — куда она делась? Что собирается предпринять по этому поводу руководство Института реставрации природы? Нужна ли помощь общественности?

— Ни в коем случае, — сказал Сатон. — Дирекция ИРП не допустит на территорию никого из посторонних. Я надеюсь на высокое сознание энтузиастов. Но хотел бы предупредить, что при первой попытке незаконного проникновения на территорию ИРП мы накроем массив защитным полем, хотя за все десять лет существования нашего филиала к этой мере мы не прибегали ни разу. Поиск будем вести малой группой. Без чрезвычайных мер.

— Я думаю, человечество разделяет вашу позицию, — после небольшой паузы сказал ведущий. — Удовлетворяя интерес телезрителей, я хотел бы представить членов поисковой группы. Знакомьтесь, товарищи, это Олле.

На экране беловолосый, шоколадного цвета гигант в шортах и постолах. Рядом пес чернее ночи, усатый и лобастый, с гладкой шерстью и широкими лапами.

— Олле знают многие, — прокомментировал ведущий. — Его работы по мимике и жесту весьма популярны. Но в последние годы он сменил специальность. Сейчас Олле — вольный охотник. Он поставляет Институту животных.

— Поставляю, — вздохнул Олле.

— Вы их ловите? Как?

— Ну, чтобы поймать, надо как минимум обнаружить и догнать.

— И вы?

— Обнаруживаю и догоняю.

— А потом?

— Потом — в мешок, вызываю транспорт и везу сюда, в ИРП.

— А если оно в мешок не лезет?

— В мешок никто сам не лезет. Я его туда засовываю.

— Я хочу сказать, если оно в мешке не помещается. Если габариты большие. Скажем, медведь?

— Я отловил сотни животных, — нахмурился Олле. — И это никого не удивило. А медведя всего одного — и столько разговоров.

— Об этом был поставлен фильм…

— Видел. Ерунда в том фильме… Практически он и не сопротивлялся, болен был. Трудно было тащить его к площадке, удобной для посадки вертолета. На руках нес.

— Спасибо. Следующий участник поисковой группы — Нури Метти. Полагаю, генеральный конструктор Большой вычислительной машины известен всем. Но не все знают, что Нури имеет также диплом воспитателя в дошкольных учреждениях и уже год работает в детском саду при океанском филиале ИРП. Что заставило вас, Нури, участвовать в поисковой группе?

— Мы с ребятами отвечали за акклиматизацию. Они считают, что я должен участвовать в поиске. Директор и я разделяем их мнение.

— Третий участник — пес Гром. Что вы скажете о нем, Олле?

— Мой друг. Улыбнись, Гром.

Пес оскалился. Белые клыки на черной морде производили жуткое впечатление, и оператор сменил кадр. Золотой конь гулял на поляне, и ветер развевал его гриву, и длинный хвост касался травы.

— Это просто Конь, — сказал за кадром Олле. — Он не может без меня, а я не могу без него.

* * *

Гром вел их по кромке джунглей там, где джунгли постепенно переходили в саванну. Утром второго дня след исчез, и Олле предложил зайти к знакомому Отшельнику передохнуть и сориентироваться. Перед закатом они подошли к озеру, лежавшему у подножья скалистой горы.

— Можно в обход, можно вплавь, — сказал Олле. — Отшельник живет в пещере на той стороне.

Вопрос решил Гром. Пес полез купаться и делал это с таким удовольствием, что и остальные не выдержали. На середине озера Олле нырнул и долго любовался необычным зрелищем: в воде мерно перебирал ногами конь без головы, а за ним, привязанный к хвосту, тянулся оранжевый плотик.

— Бросай все, — сказал Олле, вынырнув, — и посмотри — конь совсем серебряный.

Нури ушел под воду минуты на три.

— Между прочим, там, на дне, крокодил лежит, — будничным голосом сказал он, наконец высунув голову из воды.

Крокодил действительно всплыл шершавой колодой и долго двигался рядом.

— Стар он, — сказал Олле. — Мохом оброс… Ты его не трогай. Это любимый крокодил Отшельника. Геннадием его зовет.

Отшельник, опираясь на посох, ждал их на берегу. Длинные волосы его касались плеч, борода свисала до пояса, а чресла были перепоясаны козьей шкурой.

Гром вылез из воды, подбежал к Отшельнику и стал отряхиваться. Кончик его хвоста и нос образовали некую воображаемую ось, вокруг которой со страшной скоростью двигалось все остальное. Брызги разлетались во все стороны.

— Железный организм, — пробормотал Отшельник. — Это ж надо, выйти из такой тряски без сотрясения мозгов! Уважаю.

Когда Олле и Нури, выпустив из плота воздух и перенеся на сухое место рюкзаки, подошли к Отшельнику, тот долго жевал губами, молчал, а потом сердито спросил: