Яйцо Дракона - [14]

Жаклин решилась, наконец, рассказать ему о своем решении ввести в первоначальную команду дополнительные инструкции. — Профессор Солинский, — сказала она, — пока мы с Дональдом прорабатывали детали команды, которая должна была увеличить частоту дискретизации аппарата, стало ясно, что длина команды совершенно не влияет на стоимость ее передачи. Помимо этого, мы поняли, что недельного сбора данных на высокой скорости вполне достаточно, чтобы получить большую часть информации о природе высокочастотной гребенки, а значит, мы могли бы поручить зонду кое-что еще.

— Что вы сделали! — рявкнул Солинский.

Жаклин посмотрела ему в глаза и спокойно объяснила:

— Мы запрограммировали аппарат так, чтобы, спустя неделю сбора данных на высокой скорости, он продолжил делать это на той же частоте дискретизации, но с циклическим переключением между плечами антенны. Я рассчитывала, что на одном из плеч гребенка будет появляться чаще, чем на остальных, и мы сможем, по крайней мере, определить, в каком квадранте неба находился источник сигнала.

Солинский с мрачным видом обдумал ее слова. Наконец, профессор расслабился и сказал: «Хорошо!» Затем он повернулся к Дональду и спросил, когда следует ожидать выгрузки новых данных.

— Через неделю, минус где-то полчаса.

— Хорошо. Значит, тогда с вами обоими и увидимся, — добавил он. — А вам, Жаклин, тем временем стоит подготовить эти материалы к публикации в Astrophysical Letters. Нам нужен период, наблюдаемая интенсивность и все, что вам только удастся извлечь из этих данных. Прежде, чем отдавать ее рецензентам, мы дождемся данных за следующую неделю. Доброго вечера. — После чего бесцеремонно развернулся к ним спиной и ушел.

Вторник, 12 мая 2020 г

На следующей неделе консольный зал был битком забит людьми. Профессор Солинский привел с собой несколько радиоастрономов, а кое-кто из преподавателей и студентов старших курсов решил присоединиться к общей шумихе, прослышав об этой истории в университетской столовой. Дональд, в свою очередь, привел инженера, который занимался проектирование антенн для космических аппаратов; совместными усилиями им удалось отыскать точную конфигурацию низкочастотных радиоантенн зонда и рассчитать диаграмму направленности для каждого из ее плеч. Высокая сложность диаграмм объяснялась тем, что отклик каждого плеча сильно зависел от особенностей формы зонда в месте крепления.

Жаклин, в свою очередь, вооружилась хитроумной программой предварительной обработки данных, которая должна была вывести на экран пять графиков — по одному на сигнал, считанный каждым плечом антенны, и еще один, показывающий суммарный отклик антенны в целом.

Дональд отвернулся от своей консоли, за которой он отслеживал технические данные, переданные сетью дальней космической связи.

— Выгрузка завершена. Данные уже должны быть в файлах на компьютере, — сообщил он.

Руки Жаклин пронеслись над клавиатурой, и вскоре на экране протянулись змейки зеленовато-белых линий.

— А вот и гребенка, — сказала она. Затем, наклонившись вперед, она взглянула на четыре верхних кривых и воскликнула:

— Импульсы видны только на одном плече антенны!

Вскоре стало понятно, что одна из четырех антенн, заметавших разные области звездного неба вслед за медленным вращением космического зонда, воспринимала высокочастотные импульсы гораздо лучше других. Что, в свою очередь, упрощало поиск их источника.

Инженер-проектировщик озадаченно покачал головой. — В том, что одна из этих антенн оказалась настолько чувствительнее остальных, нет никакого смысла. Ведь каждая из них это по сути просто длинный кусок проволоки, и их диаграммы направленности должны быть похожи. Которая из них?

— Номер два, — ответила Жаклин.

Инженер повернулся к своей консоли, и вскоре на экране появилась диаграмма направленности, силами компьютера облаченная в псевдотрехмерную форму.

— Я не вижу здесь выраженной направленности, — сообщил он.

Дональд наблюдал за происходящим и заметил частоту в нижней части экрана.

— Импульсы могут быть высокочастотными всплесками, которые превышают номинальную проектную частоту для низкочастотных радиоантенн, — заметил он. — Можете рассчитать диаграмму направленности для более высокой частоты?

— Я ее уже рассчитал и сохранил, — ответил инженер. Он ввел в консоль нужную команду, и вскоре картинка на экране изменилась. В центре диаграммы отчетливо выделялся всплеск с высоким коэффициентом усиления.

С секунду посмотрев на картинку, инженер объявил:

— Такой всплеск называется «осевым лепестком» и представляет собой результат сложного взаимодействия антенны с панелью и инструментами на той стороне зонда. Мы часто наблюдаем такие всплески у верхнего конца проектного диапазона частот. — Он повернулся к Жаклин и добавил:

— Это упрощает дело; источник ваших импульсов находится там же, куда указывает антенна.

Радиоастрономы начали проявлять интерес. Теперь они знали направление на источник сигнала относительно космического аппарата. Тем не менее, лишь после нескольких часов работы с сетью дальней космической связи и инженерами зонда стало известно, как именно по отношению к звездам был сориентирован аппарат на момент максимальной мощности импульсов.