Является ли «научное богословие» интеллектуальным нонсенсом? - [4]

Но некоторые настаивают, что на самом деле у вещей есть «цель», и приводят свидетельства замысла вещей в поддержку этого. Так, например, подобные критики утверждают, что внутренняя структура глаза человека указывает на нечто, что не может быть объяснено посредством естественных сил, и это обязывает нас апеллировать при объяснении к божественному Творцу. Как иначе можем мы объяснить огромные и сложные структуры, которые мы наблюдаем в природе?[14] Докинз отвечает на это в двух своих книгах - «Слепой часовщик» и «Восхождение на гору невероятного». Фундаментальный аргумент, общий для обеих книг, заключается в том, что сложные вещи эволюционируют из простых в течение длительного периода времени[15]. Живые вещи «задуманы» слишком невероятно и слишком прекрасно, чтобы возникать случайно. Но тогда каким образом они возникли? Ответ Дарвина заключается в постепенном пошаговом преобразовании из несложных начал, из первоначальных сущностей, достаточно простых, чтобы возникнуть случайно. Каждое последующее изменение в постепенном эволюционном процессе по отношению к его предшественнику было достаточно простым, чтобы возникнуть случайно. Но вся последовательность накопленных шагов конституирует нечто отличное от случайного процесса. Что можно сказать об этом в высшей степени невероятном развитии, нуждающемся в огромном периоде времени для своего осуществления? Докинз исследует его с использованием метафоры «гора невероятного». Если рассматривать ее с одного угла, со стороны «высоких, вертикальных скал», она кажется недоступной для восхождения. Но если посмотреть на нее с другой стороны, гора «мягко откроет пологий склон, покрытый травой, по которому можно постепенно и легко взойти к далеким вершинам»[16]. «Иллюзия замысла», утверждает Докинз, возникает вследствие того, что мы интуитивно рассматриваем структуры как слишком сложные для того, чтобы они могли возникнуть случайно. Отличным примером является человеческий глаз, приводимый некоторыми сторонниками божественного замысла и непосредственного осмысленного творения мира как надежное доказательство существования Бога. В одной из наиболее детальных и аргументированных глав «Восхождения на гору невероятного» Докинз утверждает, что при достаточном времени даже такой сложный орган может возникнуть из чего-либо более простого[17].

Все это обычный дарвинизм. Но что нового в этом, так это ясность представления и детальная иллюстрация и защита этих идей посредством разумно подобранных примеров и тщательно продуманных аналогий. Здесь Докинз является скорее приверженцем мировоззрения дарвинизма, нежели биологической теории; он не колеблется в принятии аргументов, выходящих далеко за чисто биологические рамки. Слово «Бог» отсутствует в индексе «Слепого часовщика» именно потому, что Бог отсутствует в дарвиновском мире, в котором живет и который восхваляет Докинз[18]. Но Докинз не намерен останавливаться на этом. Некоторые могут сделать вывод о том, что дарвинизм предполагает агностицизм. Но это не так: согласно Докинзу, Дарвин толкает нас к атеизму. И здесь-то начинаются проблемы. Докинз с уверенностью продемонстрировал, что может быть предложено чисто естественное описание того, что известно об истории и настоящем состоянии живых организмов. Но почему это должно приводить к выводу о том, что Бог не существует? На самом общем уровне является общепризнанным, что научный метод не способен судить о гипотезе Бога ни положительно, ни отрицательно. В силу своей природы научный метод неспособен к решению вопроса о Боге. Те, кто полагают, что такой метод доказывает или ниспровергает Бога, выталкивают этот метод за его законные пределы, и, таким образом, рискуют дискредитировать его.

В 1992 г., критикуя антиэволюционную работу, которая утверждала, что дарвинизм является с необходимостью атеистическим, Стивен Джей Гоулд отметил, что наука просто не может по характеру своих методов решать вопрос о возможном вмешательстве Бога в природу. Мы ни утверждаем, ни отрицаем этого; мы просто не можем комментировать это как ученые[19]. Гоулд справедливо настаивает на том, что наука может работать только с натуралистическими объяснениями; она не может ни утверждать, ни отрицать существование Бога. Предельная линия для Гоулда заключается в том, что дарвинизм действительно не имеет отношения к существованию или природе Бога. Для Гоулда является наблюдаемым фактом то, что эволюционные биологи являются и атеистами, и теистами: он приводит такие примеры, как гуманист-агностик Дж.Дж. Симпсон и русский православный христианин Феодосий Добжански. Это приводит его к заключению: «Или половина моих коллег чрезвычайно глупа, или дарвиновская наука является полностью совместимой с традиционными религиозными верованиями — и в равной степени с атеизмом». Если дарвинисты выбирают путь догматизации вопроса об отношении к религии, они выходят за рамки чисто научного метода и переходят в область философии. Природа снисходительна к прочтению и атеистом, и теистом, и агностиком - но не требует ни одного из этих подходов. Или вывод не может быть достигнут вообще в таких вопросах, или он достигается на других основаниях.