Ящик водки. Том 1 - [20]
— Ну да, вот, по-твоему, так делай что хочешь, стой на голове…
— …только люби людей — и все. И Господа своего не забывай. И все!
— Ну-ну… Однако вернемся к 82-му году.
— Есть анекдот хороший про Брежнева. Сталин, совсем дряхлый, идет по коридору ЦК, его под ручки ведут. Михал Андреич Суслов ведет, молодой такой, сухой язвенник, а навстречу по коридору Брежнев. Сталин спрашивает: «Это кто такой?» — «Ну как же, Иосиф Виссарионович, это первый секретарь ЦК КП Молдавии». — «Какой красивый молдаванин!» — отвечает Сталин. А еще замечательный анекдот про Брежнева, один из моих любимейших. Брежнев собрал Политбюро и говорит: «Товарищи, должен вам сказать страшную новость: у Арвида Яновича Пельше — старческий маразм». — «Господь с вами, Леонид Ильич, что ж вы такое говорите!» — «Точно, точно! Иду я сегодня по коридору, говорю: „Здравствуйте, Арвид Янович“. А он мне говорит: „Здравствуйте, Леонид Ильич! Только я не Арвид Янович“. А это еще анекдот про Брежнева. Он говорит: „Господа, вы все жуткие свиньи, невоспитанные животные. Мне стыдно находиться в вашем обществе. Вчера на похоронах М.А. Суслова, когда заиграла музыка, я единственный пригласил даму на танец“. Ха-ха-ха.
— Так. Раз уж мы говорим об окончании эпохи Брежнева, то что же это за страна, где вот такой начальник, такие порядки — а все нормально себя чувствовали и были довольны.
— Довольны. Я своей молодостью очень доволен. Это была моя молодость, она была веселая, хорошая, глубокая. Она была насыщенная. Мне не о чем пожалеть, вспоминая свою молодость, хотя она в брежневско-андроповско-чернен-ковские времена проходила.
— Я о другом. Если страна могла вот так управляться — практически никак. Одна шестая часть суши и сверхдержава. И все говорят — это нормально. Так, может, сейчас это просто временный такой всплеск воли, который быстро угаснет? И снова будут танцевать на могиле Пельше, то есть Суслова, извините. Вот если ты сидишь с утра — ни хера не делаешь, пьешь пиво, икаешь. А потом вдруг пятнадцать минут поработал, причем эти пятнадцать минут ничего не значат, и опять за пиво. Ну, какой ты работник? Так и тут. Жили при Брежневе, всем все по барабану. А сейчас вон какой начальник строгий, умный. Всех строит, включая вертикаль. Но это ж может пройти, пролететь, как пятнадцать минут работы, — и опять все сядут пить пиво и на все ложить. И закусывать плавлеными сырками. —Ну.
— Так, может, опять все вернется?
— Ну и что? Как нам рассказывают наши друзья коммунисты…
— У людей черти лучше, чем у вас друзья.
— Ха-ха. Они говорят знаешь как? Русский народ уникальный, то да се, а потом они говорят историческую фразу: он — единственный из народов, который довольствуется малым. Очень-очень скромные потребности у этого народа…
— Да, потребности очень низкие.
— У кого, у тебя или у меня?
— У русского народа.
— А. Ты-то какое отношение имеешь к русскому народу?
— Я живу среди него.
— А у меня мать русская. Я еще и кровью повязан.
— Так это только по еврейским правилам русский, а так — немец.
— Ладно, вернемся в 82-й год.
— Я хотел бы подвести итог дискуссии о многоженстве и прелюбодеянии. Я вот сейчас придумал очень мощный аргумент…
— Ну-ка!
— Ну, вот какова была продолжительность жизни у тех персонажей, на которых ты ссылаешься? Мафусаил там…
— Ты имеешь в виду старцев-патриархов? Ну, жили они сотни лет! Авраам жил сто семьдесят пять лет.
— О'К, пусть будет сто семьдесят пять. Я чувствовал, что подходит великая мысль, и она пришла. Вот тебе сколько сейчас?
— Сорок один.
— А тебя больше сейчас на баб тянет, чем двадцать лет назад?
— Меньше.
— Во сколько раз?
Кох задумывается, взвешивает, потом говорит чеканно, уверенно:
— Раз в десять.
— Теперь представь, что в шестьдесят один год у тебя этот интерес еще в десять раз упадет, а в сто сорок один год сядешь писать, как кому положено трахаться и сколько надо иметь жен, ты вообще про это даже не вспомнишь. И ни слова про это не напишешь. После потомки будут говорить: не знаем ничего, нет про это никаких инструкций и ограничений! Нам Альфред Рейнгольдыч разрешил еб…ть все, что шевелится.
— Согласились. Гормональный фактор присутствует. Если вернуться к Новому Завету, так там Иисусу по разным версиям от тридцати трех до тридцати семи лет. В гормональном плане все в порядке. Поэтому и относится снисходительнее к вопросу о сексе.
— Вот, может, и Книгу надо все-таки читать не преждевременно, а в нужный момент. Не в десять лет и не в семнадцать, а, скажем, в шестьдесят.
— Не, ну там и другие примеры есть, когда царь Давид увидел эту… как ее…
— Суламифь.
— Нет, не Суламифь. Как ее… Батшева? Нет, это на иврите. По-нашему — Вирсавия! Она была жена одного из его хороших полководцев… (Это был Урия Хеттеянин. Некрасивая история у царя Давида получилась. 2 Царств. 11:1 —27.)
— …которого Давид отправил на верную смерть…
— Да, да. И еще самому главному (Иоаву) сказал: ты его в самое пекло отправь. И того убили. А Давид женился на Вирсавии. И это ему Бог не простил. Давид взялся Храм строить, а Господь ему сказал — э-э-э, похоже, только твоему сыну положено будет строить Храм. А тебе нельзя, греха на тебе много. И только царь Соломон, сын Давида (кстати, от Вирсавии) начал строить Храм.
С одной стороны, это книга о судьбе немецких колонистов, проживавших в небольшой деревне Джигинка на Юге России, написанная уроженцем этого села русским немцем Альфредом Кохом и журналистом Ольгой Лапиной. Она о том, как возникали первые немецкие колонии в России при Петре I и Екатерине II, как они интегрировались в российскую культуру, не теряя при этом своей самобытности. О том, как эти люди попали между сталинским молотом и гитлеровской наковальней. Об их стойкости, терпении, бесконечном трудолюбии, о культурных и религиозных традициях.
С начала 90-х гг., когда за реформу экономики России взялась команда Егора Гайдара, прошло уже немало времени, но до сих пор не утихают споры, насколько своевременными и правильными они были. Спас ли Гайдар Россию от голода и гражданской войны или таких рисков не было? Можно ли было подождать с освобождением цен или это была неизбежность? Были ли альтернативы команде Гайдара и ее либеральному курсу? Что на самом деле разрушило Советский Союз? Почему в стране так и не была построена настоящая либеральная экономика и реформы «застряли» на полпути? Что ждет нас в будущем?Эти и другие важные события из истории России обсуждают сами участники реформ 90-х.
Два циничных алкоголика, два бабника, два матерщинника, два лимитчика – хохол и немец – планомерно и упорно глумятся над русским народом, над его историей – древнейшей, новейшей и будущей…Два романтических юноши, два писателя, два москвича, два русских человека – хохол и немец – устроили балаган: отложили дела, сели к компьютерам, зарылись в энциклопедии, разогнали дружков, бросили пить, тридцать три раза поцапались, споря: оставлять мат или ну его; разругались на всю жизнь; помирились – и написали книгу «Ящик водки».Читайте запоем.
Признаться, я уже давно привык к тому, что "во всем виноват Чубайс". Эдакое всенародное пугало, бездушный истукан. Одним словом — "Чубайс на ваши головы!" Оправдываться не собираюсь: я не девушка и не кандидат в депутаты, чтобы всем нравиться. Но все — таки в одном, принципиальнейшем, как мне кажется, вопросе мне бы очень хотелось быть понятым своими соотечественниками. Были ли у меня и моих соратников по приватизации ошибки? Конечно, были, но пусть в нас бросит камень тот, кто, активно участвуя в проведении российских реформ, не делал их.
Эта книга — рвотное средство, в самом хорошем, медицинском значении этого слова. А то, что Кох-Свинаренко разыскали его в каждой точке (где были) земного шара, — никакой не космополитизм, а патриотизм самой высшей пробы. В том смысле, что не только наша Родина — полное говно, но и все чужие Родины тоже. Хотя наша все-таки — самая вонючая.И если вам после прочтения четвертого «Ящика» так не покажется, значит, вы давно не перечитывали первый. А между первой и второй — перерывчик небольшой. И так далее... Клоню к тому, что перед вами самая настоящая настольная книга.И еще, книгу эту обязательно надо прочесть детям.
«Улица Сервантеса» – художественная реконструкция наполненной удивительными событиями жизни Мигеля де Сервантеса Сааведра, история создания великого романа о Рыцаре Печального Образа, а также разгадка тайны появления фальшивого «Дон Кихота»…Молодой Мигель серьезно ранит соперника во время карточной ссоры, бежит из Мадрида и скрывается от властей, странствуя с бродячей театральной труппой. Позже идет служить в армию и отличается в сражении с турками под Лепанто, получив ранение, навсегда лишившее движения его левую руку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это история о матери и ее дочке Анжелике. Две потерянные души, два одиночества. Мама в поисках счастья и любви, в бесконечном страхе за свою дочь. Она не замечает, как ломает Анжелику, как сильно маленькая девочка перенимает мамины страхи и вбирает их в себя. Чтобы в дальнейшем повторить мамину судьбу, отчаянно борясь с одиночеством и тревогой.Мама – обычная женщина, та, что пытается одна воспитывать дочь, та, что отчаянно цепляется за мужчин, с которыми сталкивает ее судьба.Анжелика – маленькая девочка, которой так не хватает любви и ласки.
Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.Во второй выпуск вошли произведения 19 авторов, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.
Какова роль Веры для человека и человечества? Какова роль Памяти? В Российском государстве всегда остро стоял этот вопрос. Не просто так люди выбирают пути добродетели и смирения – ведь что-то нужно положить на чашу весов, по которым будут судить весь род людской. Государство и сильные его всегда должны помнить, что мир держится на плечах обычных людей, и пока жива Память, пока живо Добро – не сломить нас.
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.