Ящик Пандоры. Книги 3 - 4 - [7]

– Хэл – очень серьезный человек, – ответила Диана искренне. – Очень мягкий и нежный во всех отношениях. Таким он был, когда мы встретились, таким он остается и по сей день. Он не возносит женщину на пьедестал, но и не опекает ее постоянно. Он относится ко мне, как к человеку, которого любит. Не знаю даже, как еще это можно передать словами. Мы очень близки. Мы нужны друг другу, и мы скучаем порознь. Он очень скучает по мне, а я очень скучаю по нему.

Упоминание о жизни порознь было ее грубой ошибкой и поставило в невыгодное положение. Слишком поздно она это поняла.

Вступила Вера Штрик из «Кроникл».

– Конечно, миссис Ланкастер, мы здесь все добрые друзья, – начала Вера. – Многие из нас знают вас не один год, нам всем всегда приятно с вами общаться. Но вы, очевидно, знаете, что пошли слухи, будто вы с мужем все меньше и меньше видитесь друг с другом. Всем известно, что прошлым летом вы долго одна жили в Ньюпорте, а ваш супруг – в Нью-Йорке, за исключением лишь двух выходных; известно, что вы провели две недели без него в Нассау прошлой весной и что во время переговоров по разоружению в Хельсинки вы лишь дважды прилетали к нему. Людям интересно знать, как вы поддерживаете свои брачные отношения, так редко видясь друг с другом.

Нож был уверенно воткнут в рану. Вера Штрик откинулась назад и на ее жестком лице заиграла довольная улыбка. Диана широко улыбнулась.

– Эти разлуки были болезненны, – произнесла она, – для нас обоих. Но в то время, учитывая давление, которое оказывали на Хэла, у нас не было выбора. Но как выяснилось, такие долгие расставания дались непросто каждому из нас. Мы только что оплатили самый огромный телефонный счет в истории. Но так как впереди – выборы в Сенат, мы решили быть вместе, и будь что будет. К тому же нам и веселее вместе. Мы всегда и поддержим, и развеселим друг друга.

Ответ целиком неоднократно был отрепетирован по совету Сьюзен Пфайфер. Ее острое чутье подсказало, что вопрос о длительных разлуках будет задан во время встречи и представит немалую опасность.

У журналистов брови взметнулись, что означало немое признание подготовленности и утонченности Дианы. Вера Штрик записала ответ на свой вопрос без всякого выражения.

Диана внутренне с облегчением вздохнула.

Но худшее было еще впереди.

Эрика Криттендон из Си-Би-Эс задала следующий вопрос:

– Я конечно же, не хочу вмешиваться в ваши личные дела, – начала она. – Но естественно, каждый ждет, когда же у вас с мужем появятся дети. – Она обвела рукой просторный салон, в котором они сидели. – Это безумно большой дом для бездетной пары. – На слове «бездетная» она сделала небольшое ударение. – Конечно, меня это не касается, но вы намеренно медлите с рождением ребенка, или… уже ждете его?

Голубые глаза Дианы мягко блеснули, но за ними она с трудом сумела спрятать свое отчаяние.

– Говоря откровенно, – сказала она, – поженившись, Хэл и я решили некоторое время пожить вдвоем и не торопить события. Как я уже говорила, мы очень близки и хотим построить нашу жизнь на основе этой близости. Но сейчас мы знаем, что уже готовы к рождению детей. Я не стала бы говорить, что мы уже «пытаемся» или что мы уже «ждем». Просто все должно произойти естественно.

Эту речь она репетировала почти две недели. Было решено, что волнующие слова «все должно произойти естественно» усилят впечатление. То есть отсутствие детей не было результатом отсутствия близости, но результатом естественных перерывов в этой близости, а на эти перерывы эта молодая страстная пара, безусловно, имела право.

Дети появятся в свое время; пока же Диана и Хэл – любимая американская пара, и в постели, и на общественном поприще. Такова была цель кампании.

Конечно, все присутствующие знали, что это неправда. У Дианы были проблемы с беременностью, и здесь ни консультации лучших гинекологов Нью-Йорка, ни тем более длительные разлуки с Хэлом не могли помочь. Более того, многочисленные увлечения Хэла, его ночные похождения никак не могли помочь Диане – все это было секретом полишинеля и для прессы, и в политических кругах.

У неулыбающихся женщин, собравшихся в этой комнате, были не только подозрения, но и факты, свидетельствующие об истинном состоянии данного брака. Но они и подумать не смели, чтобы эта правда появилась на свет.

Но они не могли себе даже представить, какое значение имело все это для Дианы. Ей страстно хотелось подарить Хэлу наследника не только для того, чтобы просто удовлетворить романтические настроения общественности, и не для того, чтобы успокоить своих родственников. Желание это коренилось в пустоте их брака, в той скуке, спасти от которой могли лишь дети.

Хэл, конечно, тоже уже давно понял, что его брак с Дианой – это лишь обязательство, которое необходимо выполнять как одно из условий карьеры. Он не мог скрыть этого, даже находясь с Дианой в постели и щедро удовлетворяя ее. Она знала, что он не любит ее и никогда не женился бы на ней, не вынуди их к этому общественное положение. Два года совместной жизни привели ее к этому грустному выводу.

Доктора объявили им, что для продолжения рода им необходимо заниматься сексом в строго определенные ночи ежемесячно, в соответствии с ритмами овуляций. Хэл послушно приходил к ней, предлагая ей свое красивое тело, возбуждал ее ласками, и ее стоны отдавались эхом в их огромном доме.