Ярость стрелка Шарпа - [24]

— Регентство будет бессильно, если письмо не подписано,— сухо заметил священник.— Англичане не посмеют признать его подлинность. За нас работу сделают слухи. Через день весь Кадис будет знать, что письмо написал их посланник.

Автором злополучных писем и впрямь был британский посланник в Испании, изливший на бумагу страстные признания в любви. Одно из них даже содержало обещание жениться. Обещание, адресованное девушке, известной под именем Катерина Вероника Бласкес. Это была шлюха, пусть и дорогая, но все-таки шлюха.

— Владельца газеты зовут Нуньес, если не ошибаюсь? — поинтересовался адмирал.

— Да.

— И вы полагаете, он согласится опубликовать письма?

— Положение священника имеет свои преимущества. Тайна исповеди, конечно, священна, но есть ведь еще слухи. Священники разговаривают друг с другом, и мне известно о Нуньесе кое-что такое, что он предпочел бы утаить от мира. Он согласится.

— А если англичане попытаются уничтожить печатный станок?

— Пусть попробуют.— Отец Монсени пожал плечами.— Мне достаточно небольшой суммы, чтобы превратить здание в крепость, а ваши люди помогут ее защитить. Англичанам ничего не останется, как только выкупить письма. Уверен, они заплатят уже после появления первого. И заплатят щедро.

— Какие только глупости не совершают мужчины из-за женщин,— вздохнул адмирал. Он вынул из кармана длинную черную сигару, откусил кончик и повернулся к паре стоявших неподалеку мальчишек, которые, казалось, только и ждали этого момента. Каждый держал в руке толстую пеньковую веревку, один конец которой едва заметно тлел. Адмирал указал пальцем на одного из мальчишек, и тот, дважды хлестнув веревкой по земле, поднес разгоревшийся фитилек к кончику сигары. Прикурив, адмирал сделал жест следовавшим за ним людям, один из которых расплатился за оказанную услугу мелкой монетой.— Лучше всего было бы и получить золото, и сохранить письма.

Британский фрегат проходил вблизи скал у бастиона Сан-Фелипе, и маркиз, провожая его взглядом, от всей души желал англичанам сесть на мель. С каким удовольствием увидел бы он, как качнутся мачты, когда корпус натолкнется на камни, как накренится и пойдет на дно корабль, как будут прыгать матросы в бушующее море. Но ничего этого не случилось, и фрегат уверенно прошел опасное место.

— Было бы еще лучше,— сказал священник,— получить золото и опубликовать письма. Выполнить волю Господа предательством не считается.

Громкое «бум» разнеслось над гладью залива, и собеседники, обернувшись, увидели вдалеке белое облачко дыма. Выстрелила одна из мортир, установленных французами в фортах на полуострове Трокадеро. В душе адмирала шевельнулась надежда, что стреляет она по фрегату, но нет, снаряд упал на городскую набережную, в полумиле к востоку. Дождавшись взрыва, он затянулся.

— Если мы опубликуем письма, кортесы обратятся против британцев. Золото подкрепит их решимость. И тогда мы сделаем предложение французам. Вы готовы разговаривать с ними?

— Готов, господин.

— Я, разумеется, дам вам рекомендательное письмо.— Свои предложения Парижу маркиз уже отправил.

Это оказалось не так уж трудно. О его отношении к англичанам знали многие, и французский агент в Кадисе сам вышел с ним на связь. Ответ императора был прост: проведите через кортесы нужное решение, и испанский король, находящийся во Франции на положении пленника, вернется в страну. Франция заключит мир, и Испания будет свободна. Взамен французы требовали немногого: права провести войска по испанским дорогам, чтобы завершить завоевание Португалии и сбросить в море британскую армию лорда Уэлсли. В подтверждение своих добрых намерений французское командование распорядилось не трогать поместье Карденасов. Теперь Франция ждала, что адмирал сдержит слово, и кортесы выскажутся за разрыв союза с Британией.— К лету, святой отец.

— К лету?

— Да, все закончится к лету. Мы вернем нашего короля. Мы будем свободны.

— Под Богом.

— Под Богом,— согласился адмирал.— Найдите деньги, святой отец, и выставьте англичан дураками.

— Такова воля Всевышнего. И да будет так.

И пусть британцы катятся в ад.

Потом все было легко.

Неторопливые воды Гвадианы уносили лодку в ночь. Скрывшаяся за тонкой дымкой облаков луна посеребрила холмы и осветила широкую и длинную ленту реки, слегка подрагивавшую под тихим ветерком. Шарп лежал на дне лодки, бесчувственный, с разбитой, окровавленной и перевязанной головой, а бригадир сидел на корме с раненой ногой, держа руль, и размышлял, что ему делать. К рассвету они оказались между невысокими холмами без каких-либо признаков присутствия человека. На мелководье, у берега, застыли цапли.

— Сэр, ему нужен врач,— сказал Харпер, и в его голосе бригадир услышал боль отчаяния.— Он умирает, сэр.

— Но он же дышит? — спросил Мун.

— Дышит, сэр, только ему нужен врач.

— Святые угодники! Послушайте, я же не фокусник! Откуда я возьму вам врача в этой глуши! — Нога болела, и реплика прозвучала резче, чем ему хотелось бы. Взгляд Харпера обжег такой откровенной враждебностью, что бригадиру стало страшно. Сэр Барнаби Мун считал себя хорошим офицером, но с трудом находил общий язык с низшими чинами.— Вот доберемся до города,— поспешно добавил он, пытаясь смягчить великана сержанта,— и поищем ему врача.