Ярость орла - [12]
– Царь Дарий – сущая змея! – резко бросил отец.
– Почему ты так говоришь, отец? – удивленно спросил я.
– Потому что он хочет изменить империи и стать вассалом Рима.
Я был поражен, что кто-то мог захотеть выти из состава Парфии.
– Да нет же! Зачем ему это?
Отец придержал коня и повернулся лицом ко мне:
– Затем, сын мой, что легче и удобнее быть слугой Рима, чем царем в Парфии. Пока Дарий готов лизать сапоги какому-нибудь римскому губернатору, он может спокойно пребывать в своем золоченом дворце и не беспокоиться о сохранении царства.
– А зачем ему это?
Отец улыбнулся – в первый раз за весь сегодняшний день.
– Потому что так легче жить, особенно такому жирному царю, у которого одна-единственная забота – всегда пребывать в обществе красивеньких мальчиков-педерастов и юных девушек. Могу поспорить на что угодно, что римляне уже пустили в ход сладкие посулы и пообещали его озолотить, если он так поступит. Зевгма расположена в западной части империи, и если она станет римской провинцией, то превратится в кинжал, нацеленный в спину Хатре. И тогда римские войска получат возможность беспрепятственно вторгнуться в южные районы моего княжества.
До лагеря мы доехали в молчании. Я никак не мог понять, почему парфянин может захотеть попасть под власть Рима, но я тогда был молод и наивен и не знал, на что человека может подвигнуть жадность. Мы проехали по каменистой равнине и въехали в лагерь. Он представлял собой группу парусиновых палаток, поставленных рядами на берегу быстрого ручья. Воины и слуги чистили лошадей и кормили верблюдов, другие точили мечи. Виштасп поставил вокруг лагеря охрану, а также выслал конные дозоры патрулировать подходы к нему. Отец спешился и тут же отправился куда-то с командиром своей гвардии, о чем-то с ним беседуя. Уже начинало темнеть, солнце опускалось за покрытые снегом вершины гор на западе.
Гафарн увел Суру к наскоро установленным походным конюшням из жердей и парусины, а я уселся на землю возле небольшого костра. Проверил меч в ножнах, ремни щита, убедился, что тетива на луке натянута достаточно туго, а колчан полон стрел. Оглядевшись вокруг, я пожалел, что мы не остались на ночь во дворце царя Дария. Ночевка на голой земле, а потом завтрак из свиной солонины, сухарей и воды обещал мало приятного. Темнота быстро сгущалась, и когда я посмотрел на часового, стоявшего всего в двадцати шагах от меня, то боковым зрением заметил какое-то движение. В следующий момент раздался приглушенный свист, следом за ним низкий стон, а потом грохот – это часовой рухнул на землю. Я увидел стрелу, торчащую у него из спины, и тут в воздухе засвистели стрелы. Я взял щит и выхватил меч из ножен, а стрелы тем временем продолжали находить новых жертв. Лошади в панике бились и ржали, верблюды вопили – в них тоже попадали стрелы.
– К оружию! К оружию! – раздались крики.
Мне показалось, что я остался в полном одиночестве, поэтому я бросился прочь от костра и спрятался за деревом, в относительной безопасности. Затем послышались крики и вопли – наши пока что невидимые противники бросились в атаку. Они все были одеты в черное и вооружены мечами и копьями. Если бы они напали на обычный торговый караван, победа досталась бы им очень легко. Но им противостояла элита парфянского войска, и хотя они застали нас врасплох, нам не потребовалось много времени, чтобы вспомнить о дисциплине и организовать отпор. Виштасп всегда был отличным военачальником и строго следил за подготовкой воинов, так что сейчас его труды принесли должные плоды.
Заревели боевые рога, отец выстроил мощный отряд телохранителей по пятьдесят воинов в ряд, и они сомкнули щиты, прикрывшись от туч стрел, выпущенных врагами. Противник, дико закричав, начал атаку. Раздался оглушительный грохот, когда две группы воинов столкнулись и начался ближний бой. Сражаясь один против одного, мы тут же доказали, что лучше подготовлены, сильнее, чем неприятели, и более опытны в бою. Наши мечи рубили безостановочно, нанося врагу тяжелый урон и собирая огромный смертельный урожай. Я заметил отца и бросился к нему, чтобы сражаться рядом. Между нами оказались вражеские воины, и я начал колоть и рубить черные фигуры. Мной овладела такая же спокойная решительность и уверенность в себе, как тогда, когда я дрался с римлянами, только на этот раз я торопился уложить как можно больше врагов. Кто-то бросился на меня с копьем, нацеленным в живот. Я отбил острие щитом, сделал ложный выпад вправо и вонзил меч в плечо противника. Выдернув меч, я заметил еще одну темную фигуру и меч, занесенный над моим ничем не защищенным правым боком. Я упал на левое колено и уклонился вбок, так что клинок пронзил лишь воздух. Я ткнул противника мечом и глубоко вспорол ему ногу под коленкой. Он громко вскрикнул и упал на землю.
Потом я добрался до отца и встал рядом с ним. Он быстро взглянул на меня, и тут Виштасп проорал команду:
– Лучники, к бою! Первый ряд, на колено!
Поредевшая линия щитов опустилась, давая лучникам, выстроившимся позади, возможность стрелять. Едва они дали первый залп, как тут же наложили на тетивы новые стрелы и выпустили их. Мой отец скомандовал атаку, и мы рванули вперед, перепрыгивая через вал из пораженных стрелами тел, чтобы схватиться с оставшимися в живых неприятелями. А те уже утратили весь свой боевой дух. Они рассчитывали на легкую победу, но вместо этого столкнулись с решительным сопротивлением. Я наскочил на одного противника, вооруженного мечом и плетеным щитом. Он попытался нанести мне удар в грудь, но я навалился на него с такой силой, что мой щит отбил его клинок в сторону, а я, издав боевой клич, проткнул его щит и вонзил меч в горло. Он издал булькающий звук и умер на месте, нанизанный на мой клинок. Я выдернул меч и заметил еще одного неприятеля – он пытался убежать. Я бросился следом, дал ему подножку, и он растянулся на земле. Прежде чем он успел подняться, я с силой ударил его краем щита в шею, и громкий хруст подсказал мне, что шейные позвонки сломаны.
71 год до нашей эры. Римскую империю сотрясает восстание рабов, возглавляемое легендарным Спартаком. В его войске, громящем римлян в одном сражении за другим, есть место всем: фракийцам, дакам, евреям, галлам, грекам. Его правая рука – парфянский царевич Пакор, непобедимый полководец, с боем пробивающийся на родину. Но победы не могут длиться вечно. Горделивые римляне не смирятся с поражениями, и бойцам Спартака и Пакора уготовано испытание, какого они еще не встречали…
«Чтобы выжить, вам необходимо овладеть искусством выживания, особенно психологическим его аспектом, поскольку от этого в конечном счете и зависит, останетесь вы в живых или погибнете», — говорит Питер Дарман. В его книге «Выживание в экстремальных ситуациях» собран опыт элитных подразделений, таких как SAS и «Морские котики» США. В основе выживания лежат самые простые вещи: правильное использование одежды, инструментов, подсобных предметов и, главное, ваша психологическая готовность. Автор рассказывает о том, как выжить в различных нештатных ситуациях: в пустыне, тайге, джунглях, на Крайнем Севере.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.