Ярость космоса - [35]

Добравшись до наблюдательного поста и усевшись рядом в пустое кресло, Дин поздоровался и спросил:

– Я немного запоздал. Утро уже на подходе. Но скажи, что ты сделал, пока меня не было? Мне сказали, что все как будто помешались и отыскивают нечто, ставшее причиной вчерашнего затмения Марса.

– Да, это верно. Помешались многие. И я в их числе!- отозвался Сэм.- Извини, но сегодня я не уделил должного внимания нашей работе над атласом.

– Да что ж теперь извиняться,- вздохнул тот.- Ты сам знаешь, что такой ясной ночи у нас больше может и не быть до сентября. Но я надеюсь, что ты с пользой тут просидел последние часы.

– Дин, я замерил угловые расстояния между теми звездными парами, которые мы оставили на сегодня. Ты отметил, что из них 17 являются физически двойными* звездами, но на самом деле среди оставленных нами на эту ночь таковыми оказались шестнадцать! С одной парой ты кое-что напутал, дружище.

– Да? Как такое произошло?- удивился Дин Кетелсен.- Хорошо, что ты выявил ошибку.

А что с системой Мицар-Алькор? Ты проверял ее?

– Да, я все перепроверил. Наши подозрения сбылись. Среднее расстояние между Мицаром и Алькором за последние полвека уменьшилось почти на одну сотую градуса.

Еще немного и самая крайняя звезда в Ковше Большой Медведицы уже не будет обычной двойной. Звезды действительно притягиваются друг к другу, и через два-три десятка лет начнется их столкновение. Что будет с другими звездами-спутниками Мицара пока неизвестно. Видишь, ночь все же не зря прошла, так что не волнуйся.

Кое-что все-таки сделано.

– Ну, тогда ты молодец, Сэм!- обрадовался руководитель Китт-Пик и похлопал товарища по плечу.- А теперь давай вернемся к моему вопросу о том, что ты делал сейчас, в момент моего появления здесь. Ты занимался вчерашним случаем, не так ли? А раз так, то, вероятно, что-то успел выяснить?

– Ничего я не выяснил, Дин. В этом уж мне придется тебя разочаровать,- проговорил Сэм Катферт.- Я целый час, как проклятый, ломая зрение, всматривался в пространство и продолжал бы это делать, не подойди сюда ты, но мне так и не удалось увидеть что-нибудь обычного или необычного. Хотя… Знаешь, несколько раз мне показалось, что там что-то есть. Там должно что-то быть!

– Я думаю, оно там есть,- сказал Дин.

– Там, явно, либо астероид больших размеров, но очень темный, либо незагоревшаяся комета… тоже большая…

– Говоришь, хорошо смотрел?

– Очень хорошо.

– И ничего не заметил особого?

– Нет…

– Но сказал, что тебе показалось…

– Возможно. А может быть, я просто устал, и мне из-за этого стало казаться.

– А что именно тебе показалось?

– Не знаю уже…- Сэм потер уставшие глаза, но вновь смотреть в окуляр телескопа больше не торопился.- Просто что-то непонятное привиделось. Понимаешь, будто между орбитами Марса и Земли есть нечто внушительных габаритов, но увидеть это никак нельзя, словно оно невидимо! Как ты считаешь, может даже очень большой астероид быть для нас абсолютно невидимым?

– А почему нет? Чем только черт ни шутит! Ведь есть же тела с очень низкой отражательной способностью.

– С очень низкой, но не нулевой!- подчеркнул Катферт.- Любое тело хоть сколько-то должно отражать свет. Единственные абсолютно темные объекты во Вселенной – черные дыры.

– Дай-ка мне взглянуть,- произнес Дин, нагнувшись к окуляру, который Сэм повернул к себе и закрепил так, чтобы он был все время работы перед ним.

Два лучших ученых обсерватории Китт-Пик и одни из лучших астрономов мира сидели перед окуляром рефлектора "Ричи-Кретьена" и пытались отыскать космического невидимку. То же самое делали все, кто иог себе позволить этим заниматься, но никто к наступлению утра не добился никаких результатов в данном мероприятии.

ГЛАВА XXI

Джинива пробыла с матерью в НАСА, в гостях у Кларка Трумана, до позднего вечера.

Когда стало темнеть, ей пришлось вернуться домой, чтобы собрать все вещи заранее и не суетиться утром перед самым выездом в аэропорт. Мойрис Беттелз хотела проводить дочь и отправилась домой с ней, но после ужина с семьей – Джинивой, второй дочерью Нэнси и их двоюродными братом Дэвидом и сестрой Элеонорой, гостивших в эти дни у них, – собиралась вернуться в Аэрокосмическое агентство и продолжить следить за тем, как его сотрудники будут пытаться предпринять какие-нибудь меры по оказанию помощи астронавтам. Только каким образом они собирались им помощь непонятно, ведь те были за десятки миллионов миль отсюда.

Будучи очень обеспокоенной и расстроенной случившимся с отцом, страшась больше не увидеть его, Джинива не хотела улетать в Нью-Йорк, где послезавтра ей предстояло сесть на "Амбассадор". Но она не могла остаться с матерью и всеми остальными, чтобы самой лично следить за ходом событий, связанных с неудавшейся Марсианской экспедицией.

Еще до того, как ее дорогой и любимый отец улетел в глубины Солнечной системы, Джинива, поддавшись уговорам родных, подала заявку на участие в конкурсе красоты в одно из Нью-Йоркских модельных агентств. Победительницам данного конкурса агентство "Планета Мун" обещало денежные призы и размещение их фотографий на страницах модных журналов. Участнице, занявшей первое место, предлагалось подписать контракт на участие в дополнительных фотосессиях, съемке рекламного ролика и показе новой молодежной одежды, разработанной домом моды Маркуса Валериана, который собирались провести на борту огромного корабля во время его кругосветного путешествия. Когда через три недели, в середине июня, Джинива получила ответ на высланные анкету и несколько фото, она просто не поверила в свою удачу. "Планета Мун" сообщило, что девушка заняла первое место. Беттелз была счастлива. Успех вскружил ей голову, и она, не думая ни о чем, решила подписать призовой контракт; спустя пару дней она встретилась с представителем агентства в Хьюстоне. Подписав контракт, она уже не могла отказаться от участия в ряде мероприятий, перечисленных в нем. Первым из них как раз был показ современной одежды на "Амбассадоре". Билет на него Джин, разумеется, получила бесплатно, как еще один элемент своего приза за первое место в конкурсе красоты.