Ярмонка - [10]

Недоверчиво отстраняет руку, давая ответить. Хотя и продолжает держать наготове – на случай, если Криспин скажет не то, что она от него желает услышать.

Криспин: А коли сама Ирина воспротивится?

Губернаторша со спокойным сердцем отстраняет руку от его рта.

Губернаторша(резвясь): Какой Вы, право, славный. Особенно располагает в вас вот эта африканская неукротимость страстей. Эта дикая порывистость! Иной бы, уязвившись красотой и умом незаурядной девицы, полгода бы пороги оббивал. С отцом своего предмета об охоте, да о погоде собеседовал. А вы… Была б я вольной девушкой ирининых лет (смеется).

Криспин обескуражен. Между тем, судя по реакции губернаторши, к беседке приближается Ирина. Губернаторша поправляет на Криспине волосы и одежду и почти шепчет взволнованной скороговоркой.

Ну, простите меня, фантастический вы человек, за этот галоп. Нельзя тут с заминкой. Вы уедете, а она останется. Просватает ее отец за соседского помещика или кавалергарда, против которого лошадь втрое занимательней. Приданое за Ириной есть, помните! Капитал. Она и свою, и вашу жизнь управит. Умом не в отца. Верьте!

В это момент к беседке подходит Ирина.

(дочери) Что Мавра?

Ирина: Сердится. (дразнит) "Пошто, говорит, в колонияльный? Нешто я колотый не поцвечу, да хучь бы чаем?".

Губернаторша(рассеянно): Да Бог с ней с Маврой. Тут в твое отсутствие… (как бы в сердцах) Как все-таки ты не вовремя затеяла эти гонки с несносной Маврой! Ну, да я ей… (другим тоном) Так вот. В твое отсутствие наш загадочный гость приоткрыл мне тайники своего сердца. Я заглянула в них только одним глазком. Буквально на мгновение. И тут он – дерзкий – захлопнул створки! Но при этом обязался полнейшей открытостью… Кому бы ты думала?

Вскакивает, подлетает к дочке и целует ее в щеку, одновременно крепко сжимая ее пальцы в своих. Мгновение они красноречиво смотрят друг на друга. Губернаторша еле заметно утвердительно кивает. В следующий миг она уже бежит в направлении дома.

Губернаторша(на ходу): Ох уж я ей задам! (в сторону дома, строго) Мавра! Будь любезна подойти и выслушать, ибо всему на свете есть предел…

Ее голос удаляется и затихает. Криспин и Ирина молча смотрят друг на друга.

Ирина: В этом месте я должна зардеться, взор потупить и с замиранием сердца ждать раскрытия тайников (улыбается).

Криспин(сдержано): Присядем.

Садятся на скамейку.

(веско) Ирина, я настроен побеспокоить вашего батюшку…

Ирина: Уже.

Криспин: Виноват?

Ирина: Уже побеспокоили. Носится как угорелый, ярмонку разгоняет.

Пауза.

Криспин(с уважением): Я уже почти боюсь Вас. Словно фехтую с мастером, а у самого простейшее туше не поставлено. Этак на исходе дня обернусь игольной подушечкой, на радость белошвейкам.

Ирина смотрит на Криспина долгим пытливым взглядом.

Ирина(серьезно): Вы хороший человек. Я не желала бы Вам зла… Матушка моя, вижу, совсем Вас околдовала. Дайте мне вашу руку.

Криспин машинально дает. Ирина берет его руку в свою, внимательно рассматривает и, не разнимая, кладет себе на колени.

Красивая. Я всегда в первую голову на руку смотрю. Через нее душа человеческая познается.

Криспин: И какая лучше – большая или маленькая?

Ирина: Это не важно. Главное, соразмерность частей, правильность сочленений, сама форма. Она бывает искажена. Порой, неуловимо. Малостью какой. А у Вас – гармония.

Пауза.

Как мне Вас звать?

Криспин(неохотно): Я говорил. Абиссинцы звали…

Ирина(морщится): Не надо абиссинцев. В кого крещены?

Криспин задумался.

Криспин(не глядя ей в глаза): В Трифона-мученика.

Ирина(задумчиво): Трифон Брокгауз.

Со стороны дома раздается шум. Ирина вглядывается вдаль, силясь различить: кто пришел.

Папенька с ярмонкой управился – к Вам с докладом.

Поворачивается к Криспину и с мольбой смотрит ему в глаза.

(сбивчиво) Голубчик, и хочу – сил нет как хочу! – и не могу вот так Вас: в аффектации, словно в бреду… (осеклась) Вы соотнесите всё, испытайте себя досконально, чтобы не впопыхах, чтоб не головой в омут, как русалка… (твердо) Но коли решитесь – не мешкайте.

Криспин: Так Вы согласны?

Ирина(с нежностью): Ну, конечно, согласна, согласна, согласна. Экий ты у меня…

Прижимается к руке Криспина щекой. Слышен скрип гравия – в беседке приближается губернатор. Ирина отстраняется от Криспина и прежде, чем удалиться, с лукавой улыбкой быстро облизывает палец, проводит им по криспинской щеке и пробует на язык.

(шепотом) Ммм! Еще хочу.

Ирина убегает. За сценой слышны приглушенные голоса губернатора и Ирины.

Губернатор: Как он?

Ирина: Благодушествует.

Губернатор: Умницы вы мои!

Ирина(мнется): Ты это… лучше присядь там – в беседке. Он церемоний не любит, привык запросто. И вообще (шутя, тычет отца кулачком в живот) расслабь сбрую-то. Чай не в походе (смеется).

Губернатор(умиленно): Баловница!.. (откашлявшись, Криспину, громко) Обеспокою докладом! Ярмонка приведена в соответствие – то есть, в полностью отсутствующее состояние!..

Затемнение.

Сцена третья.

Прихожая пушкинской квартиры. Слышен звонок. Слуга открывает дверь. На пороге Пушкин в шляпе и плаще-крылатке. Молча отдает трость, снимает шляпу - слуга принимает. Бросает в нее перчатки. Сбрасывает плащ и вешает его на плечо слуги. Судя по тишине, в которой все это делается, и резкости пушкинских движений он чем-то раздражен. Пушкин проходит в прихожую и устало опускается на диван.