Япония в III-VII вв. Этнос, общество, культура и окружающий мир - [116]

Литературные сведения о керамическом производстве не так уж ограниченны. О гончарах говорится применительно к 3-му году правления Суйнина (27 г. до н. э.?). К 32-му году его правления (3 г.?) относят возникновение знаменитых ханива. В 35-м году правления Кэйко (105 г.?) при постройке печей для обжига керамики как будто использовали огнеупорный кирпич. В 1-м году правления Одзина (270 г.?) среди процветающих ремесел названо и керамическое.

Подлинными предметами керамического искусства являлись- ханива [Ито и др., 1965, с. 46; Николаева, 1972]. Цилиндрические ханива закапывались вокруг кургана, они играли роль хранителя от злых духов. Ханива в виде человеческих фигур заменяли живых людей и ставились парами для охраны входа в курган. Ханива в виде дома на вершине кургана изображали храм. О назначении ханива говорится в летописи «Нихонги» дважды. В первом случае (3 г.?) они лишь упомянуты. Во втором случае говорится, что по вступлении Одзина на пост (270 г.?) прекращено погребение живых вслед за умершим. Один из приближенных предложил вместо людей и лошадей хоронить их глиняные изображения-ханива. Этот обычай был занесен из Китая и Кореи. Тот же источник утверждает, что ханива впервые были исполнены гончаром по имени Нами-но сукунэ. В вопросе о ханива еще много неясного. Они типологически не связаны ни с японскими неолитическими фигурками (догу), ни с ханьскими погребальными статуэтками, но духовное родство их с ними вряд ли можно отрицать. Ханива делали ручным способом специальные мастера, и некоторые экземпляры удивляют своим искусным исполнением. В Государственном музее в Токио хранятся керамические фигурки ручной лепки, частично покрытые красной краской. Фигурка обезьяны при всей условности очень выразительна. Фигура поющей женщины отличается экспрессией и жизненностью. Керамические модели дома свидетельствуют о своеобразии древней японской архитектуры и не имеют аналогий в архитектуре соседних стран [Иофан, 1972, с. 50–81].

Новая страница открывается в 463 и 469 гг. с приездом из Пэкче гончаров (напомним, что с этого времени хронология становится более достоверной). В 473 г. главе специальных гончаров (Ха- ниси-но мурадзи) велено доставить «чистые сосуды» для царского стола, и с этой целью созданы корпорации гончаров. В 585–586 гг. приезжают из Пэкче мастера по обжигу черепицы и на месте выпускают продукцию. В 646 г. организована придворная керамическая контора. В V–VII вв. значительно усовершенствовалось керамическое производство. Письменные источники утверждают, что впервые в Японии гончарный круг применил монах Дзёдзи на рубеже VII–VIII вв., однако очевидно, что изделия на круге изготовлялись уже в первых веках нашей эры. Именно наличие гончарного круга и гончарной печи способствовало тому, что стенки сосудов стали более тонкими и крепкими. Это и позволило создать такие крупные изделия, как погребальная урна, и такие сложные по форме произведения, как ханива. Японские хроники сообщают о приезде корейских гончаров из государства Силла. Видимо, они принесли в Японию технику сооружения китайских гончарных печей, в которых температура обжига была высокой. Случайно попавшая на поверхность сосудов зола при этой температуре запекалась и превращалась в подобие глазури. По-видимому, продолжала существовать керамика раннего железного века— суэ и хадзи. Парадная керамика суэ, развивавшаяся в V в. лод влиянием корейских образцов, теряет свое особое церемониальное назначение, становится более повседневной. Сосуды становятся проще по форме, хотя и отличаются прекрасной выделкой. Существуют и очень сложные по композиции изделия. Известны шаровидные сосуды с узкими горлышками, без поддона, верхняя половина которых покрыта зольной глазурью серого цвета. Появляется черепица со штампованными рельефными изображениями [Munsterberg, 1907].

Предметы прикладного искусства становились разнообразнее и по материалу, и по исполнению. Это видно на примере рукояток я набалдашников железных мечей (кольцеобразных, октаэдрических, луковицеобразных, цилиндрических и т. п.). Железное вооружение покрывалось чеканкой, гравировкой, иногда золотилось или отделывалось золотыми проволочками. Известны железные и бронзовые бляшки, пряжки, колокольчики, бубенчики и другие части лошадиной упряжи. Особенно разнообразны стали личные украшения: ушные кольца, браслеты, кольца, пряжки, крючки, пояса. Часть из них делалась из драгоценных металлов. Большого развития достигают бронзовые зеркала [Николаева, 1972].

Работа по металлу в VI–VII вв. достигает большого мастерства. Замечательным памятником этой эпохи являются стяги (кан- тёбан) из позолоченной бронзы, с подвесками и ажурными украшениями в виде виноградной лозы из храма Хорюдзи. Стяги вешались на потолки, и крупнейшие из них достигали в длину 7 м. Верхняя часть делалась в форме балдахина, с нее свешивались драпировки и подвески. На поверхности видны узоры жимолости, религиозные изображения и фигуры животных. Все изображения резные на ажурном фоне, их поверхность отделана волосяной техникой, фигуры и завитки, гармонично сгруппированные и тщательно исполненные, создают большой художественный эффект. Позолоченные украшения исполнены особой техникой: медные пластинки срезаны с одной стороны и несколько вдоль ажурного края украшений [Ито, 1965, с. 45].