Япония : история страны - [67]

Шрифт
Интервал

Офисное здание в Токио

Депутаты-социалисты бойкотировали заседания парламента, осажденного левыми демонстрантами. Президент Эйзенхауэр распорядился отменить долгое время планировавшийся «визит доброй воли». Тем не менее Киси продолжал стоять на своем и добился ратификации, после чего ушел в отставку. Агитация прекратилась. Япония и США перешли к обсуждению вопросов в дружеском тоне. Последняя сотня военных преступников была досрочно условно освобождена. Требования японской стороны о выплатах репараций за оккупацию приняли, эти средства направили в развивающиеся страны, в помощи которым были заинтересованы и США, и Япония. Бывший оборонительный альянс превратился в позитивную для мира силу.

ОБРАТНЫМ КУРСОМ?

Наиболее устойчивыми стали результаты тех реформ периода оккупации, которые отвечали желаниям самих японцев. Демократическая конституция и земельная реформа оставались неприкосновенными. Но американская установка на децентрализацию рассматривалась японцами как расточительная и извращенная. Реформаторы эпохи Мэйдзи считали центры местной власти угрозой для национальной стабильности и причиной отсталости; централизованный контроль воспринимался как гарантия прогресса и стабильности. Когда американцы децентрализи-ровали полицейскую систему, результатом стал административный беспорядок, от которого выигрывала только преступность. С 1950-х годов централизованная система полиции, образования и местных правительств постепенно восстанавливалась. Этот «обратный курс», однако, не означал опасности для фундаментальных достижений периода оккупации. Хотя в парламенте шли шумные дебаты по поводу необходимости пересмотра конституции, ее так и не тронули. А когда в 1958 году правительство попыталось ограничить трудовой радикализм принятием нового законодательства, оно не смогло этого сделать из-за сопротивления парламентской оппозиции, прессы и общественного мнения. Для многих людей новый эгалитаризм ознаменовал в 1959 году и символичный брак наследного принца Акихито: его невеста, Седа Митико, была родом из простой семьи.

Возможности и амбиции

Начало в 1950 году корейской войны принесло Японии неожиданные экономические выгоды в форме «специальных поставок» для американских военных сил, нуждавшихся в провизии и обеспечении. В результате к 1952 году доход от этих поставок помогал оплачивать половину японского импорта. Дополнительные деньги поступали и от американских военнослужащих, которые находились в отпуске и желали хорошенько отдохнуть и расслабиться; даже после окончания корейской войны расходы американцев в Японии доходили до $ 500 000 000 в год. С учетом этих обстоятельств, США решили прекратить прямую помощь, достигшую к 1952 году суммы в $ 2 016 000 000. К 1954 году доходы среднестатистических японцев вернулись к уровню середины 1930-х годов — до того, как условия военного времени привели к перекосам и крайне расшатали экономику. Фундаментальные принципы национальной экономической стратегии уже были определены. С учетом недостаточности энергетических и других ресурсов было логично предположить, что Япония, вероятно, нацелится на превращение в то, чем фактически стала ее бывшая колония Тайвань, — в экспортно-ориентированного производителя низкотехнологичных товаров легкой промышленности типа лампочек, столовых приборов и спортивных товаров. Но, еще до формального завершения оккупации, японские власти решили, что единственным способом для семидесятимиллионной нации добиться сопоставимых с Западом стандартов жизни является развитие разнообразных отраслей тяжелой — и, в конечном счете, высокотехнологичной — промышленности, с акцентом на сталелитейную промышленность и химическую отрасль. Надежды возлагались на автомобилестроение и создание международных авиалиний. Америка рассматривалась как не только самый богатый мировой рынок, но и как ключевой источник продвинутых технологий. Макартур пригласил в Японию из США специалиста по производительности, Уильяма Эдвардса Деминга — пионера внедрения статистических методов контроля качества; среди японских инженеров последний быстро нашел преданных сторонников и энтузиастов. (Премия Деминга, учрежденная его последователями, остается одной из самых престижных в Японии промышленных наград.) Для обучения экспертов на основе данных статистической таблицы, показывающей взаимозависимость отраслей промышленности, а именно — сырье каких отраслей используют другие отрасли, был создан Центр национальной производительности, выпускники которого отправлялись затем в другие страны собирать информацию о последних индустриальных достижениях. В 1955 году кабинет министров опубликовал пятилетний план экономической самопомощи, нацеленный на формирование «жизнеспособной экономики», независимой от «специальных поставок», за счет ежегодного роста ВНП на 5%.

ОПРОВЕРГАЯ ОПАСЕНИЯ

Между 1955 и 1960 годами экономика росла почти в два раза быстрее, чем надеялись. Многие из поставленных экспортных и модернизационных задач были достигнуты за два года вместо планировавшихся пяти. К 1957 году стандарты жизни были уже на 27% выше по сравнению с 1954 годом. К 1958 году официальные источники смогли объявить о завершении восстановления, хотя и звучали предостережения о том, что дальше рост может оказаться значительно более скромным.


Рекомендуем почитать
Бизерта. Последняя стоянка

Анастасия Александровна Ширинская родилась в 1912 г., она была свидетелем и непосредственным участником событий, которые привели Русский Императорский флот к последнему причалу в тунисском порту Бизерта в 1920 г. Там она росла, училась, прожила жизнь, не чувствуя себя чужой, но никогда не забывая светлые картины раннего детства.Воспоминания автора — это своеобразная семейная историческая хроника на фоне трагических событий революции и гражданской войны в России и эмигрантской жизни в Тунисе.


Арутюн Халибян

«Арутюн Халибян» открывает новую книжную серию «Жизнь замечательных нахичеванцев». Этот труд — не просто биография одного из жителей «города, которого нет» (так назвал однажды Георгий Багдыков Нахичевань-на-Дону), Цель настоящей работы — показать, как сохранившийся до наших дней уникальный портрет А. П. Халибяна кисти гения живописи мариниста И. К. Айвазовского дает возможность оценить облик человека, жившего в первой половине XIX века и руководившего армянским самостоятельным городом Нор-Нахичеван.


Четыреста лет царского дома – триста лет романо-германского ига

«Ложь — основа государственной политики России». Именно политики (и не только в России) пишут историю. А так называемым учёным, подвизающимся на этой ниве, дозволяется лишь охранять неизвестно чьи не сгнившие кости в специально отведённых местах, не пуская туда никого, прежде всего дотошных дилетантов, которые не подвержены колебаниям вместе с курсом правящей партии, а желают знать истину. Фальшивая история нужна политикам. В ней они черпают оптимизм для следующей порции лжи. Но почему ложь им ценнее? Да потому, что именно она позволяет им достичь сиюминутной цели — удержаться лишний месяц — год — срок у власти.


Как большой бизнес построил ад в сердце Африки

Конго — сверхприбыльное предприятие западного капитала. Для туземцев оно обернулось адом — беспощадной эксплуатацией, вымиранием, бойнями.


Марко Поло

Как это часто бывает с выдающимися людьми, Марко Поло — сын венецианского купца и путешественник, не был замечен современниками. По правде говоря, и мы вряд ли знали бы о нем, если бы не его книга, ставшая одной из самых знаменитых в мире.С тех пор как человечество осознало подвиг Марко, среди ученых разгорелись ожесточенные споры по поводу его личности и произведения. Сомнению подвергается буквально все: название книги, подлинность событий и само авторство.Исследователь Жак Эре представляет нам свою тщательно выверенную концепцию, приводя веские доказательства в защиту своих гипотез.Книга французского ученого имеет счастливое свойство: чем дальше углубляется автор в исторический анализ событий и фактов, тем живее и ближе становится герой — добрый христианин Марко Поло, купец-романтик, страстно влюбленный в мир с его бесконечным разнообразием.Книга вызовет интерес широкого круга читателей.


Босфор и Дарданеллы

В ночь с 25 на 26 октября (с 7 на 8 ноября) 1912 г. русский морской министр И. К. Григорович срочно телеграфировал Николаю II: «Всеподданнейше испрашиваю соизволения вашего императорского величества разрешить командующему морскими силами Черного моря иметь непосредственное сношение с нашим послом в Турции для высылки неограниченного числа боевых судов или даже всей эскадры…» Утром 26 октября (8 ноября) Николай II ответил: «С самого начала следовало применить испрашиваемую меру, на которую согласен».