Япония эпохи Мэйдзи - [17]
В Идзумо, а быть может и во всей Японии, до сих пор существует красивый и трогательный обычай, прежде у просвещенных сословий общепринятый. Когда муж умирает, изготавливаются — в случае, если жена решает более никогда не выходить замуж, — две таблички ихай. На одной золотыми иероглифами наносится кайме покойного, на другой — кайме здравствующей вдовы, но во втором случае первый иероглиф красного цвета, а все остальные — золотого. Эти таблички затем помещаются в домашний буцудан. Две такие же таблички с таким же начертанием иероглифов, но большей величины помещаются и в приходском храме, однако перед табличкой супруги никакая чаша не ставится. Красный иероглиф означает торжественное обещание оставаться верной памяти покойного. Более того, жена утрачивает свое прижизненное имя, и в кругу всех друзей и родственников после этого к ней обращаются, используя часть ее кайме — например, Син-току-ин-сан, что является сокращением более длинного и более возвышенного посмертного имени Син-току-ин-дэн-дзёё-тэйсо-дайси[41]. Совершенно такой же обет дает мужчина после смерти супруги, к которой он был сердечно привязан, — точно так же красный иероглиф на его ихай запечатлевает клятву верности. Но вдовца никогда не зовут по его кайме, как зовут вдову.
Сёрёбунэ — соломенный кораблик с именем усопшего
Ихай маленького мальчика
Ихай мужчины
Утром в доме буддистов исполняется религиозный долг — перед табличками усопших ставят маленькую чашечку чая, приготовленного на первовскипяченной воде. При этом говорится: «О-Хотокэ-Сан-ни-о-тя-то-агэру»[42]. Кроме того, совершаются ежедневные приношения вареным рисом, в вазы алтаря ставят свежие цветы, и воскуривается фимиам (в синто он не дозволен). Ночью, а также днем во время определенных праздников, возжигаются свечи и масляная лампадка ринто, форма которой несколько отличается от лампадки синтоистского мия. Ежемесячно, в дату кончины усопшего, перед табличками накрывается маленькая трапеза, состоящая только из сёрин-рёри — вегетарианской пищи буддистов. Также, подобно тому как синтоистское семейное поклонение имеет свой особый ежегодный праздник, продолжающийся с первого по третий день нового года, буддистское поклонение предкам отмечает Боммацури — Праздник душ, — длящийся с тринадцатого по шестнадцатый день седьмого месяца. В это время буцудан всячески украшается, совершаются особые приношения пищей и цветами, и весь дом приводится в праздничный вид, чтобы достойно встретить приход призрачных гостей.
Синто, как и буддизм, имеет свои собственные ихай, но они, как правило, выполнены из самого простого материала — это обычные нелакированные дощечки, изготовленные из древесины вишни. Их средняя высота всего около восьми дюймов. Эти таблички либо помещаются в специальном алтаре, устроенном в отдельной комнате — не в той, где установлен алтарь ками, либо просто расставляются на полочке, называемой в народе митама-сан-но-тама — «полка досточтимых духов». Эта полка всегда располагается на значительной высоте в ми-тамая или сорэйся, точно так же, как в ином помещении мия ками. Иногда в синто вовсе обходятся без табличек, а имя просто пишут на деревянных частях алтаря. В синто нет кайме, и ихай несет на себе прижизненное имя покойного с добавлением слова «митама» (дух).
Ежемесячно, в день даты смерти, совершаются приношения духам рыбой, вином и иной пищей, сопровождаемые особой молитвой[43]. Митама-сан также имеют свои особые лампадки и цветочные вазы, и им также, хотя и в меньшей мере, воздаются почести ритуалами, подобными ритуалам, посвящаемым ками.
Молитвы, произносимые перед табличкой ихай и той, и другой веры, начинаются с почтительных религиозных формулировок синто или буддизма. Синтоист, хлопая в ладоши три или четыре раза[44], произносит сакраментальное Хараи-тамаи… («Очисти мою душу…») и в дальнейшем говорит лишь сердцем: «Духи высокочтимые наших далеких предков, Вы, праотцы поколений, и наших семей, и нашего рода, Вам, основателям наших домов, мы в этот день выражаем радость своей благодарности». Буддист, в зависимости от своей школы, шепчет Наму-мё-хо-рэн-гэ-кё («Слава сутре лотоса высшего закона…»), либо Наму Амида-буцу… («Преданность Амиде…»), либо какие-то иные священные слова, восхваляющие Будду. Слова, адресованные предкам, редко произносятся вслух как синтоистом, так и буддистом: они очень тихо нашептываются, а чаще произносятся про себя, лишь в глубине души.
