Яноама - [61]

Вскоре у меня родился второй сын, а юноша оставался жить с нами. Его сводный брат Рашаве говорил ему: «Убивай тапиров, диких свиней и приноси их Напаньуме. У нее родились двое сыновей, теперь родится девочка, и уж она станет твоей женой».

Этот юноша пишиаансетери стал жить с нами в маленьком шапуно. Мужчины сказали ему: «Тебе лучше перебраться к Рашаве. Твой будущий тесть решил его убить». Юноша заплакал и сказал: «Я не хочу уходить от него и Напаньумы. Я еще с детства у них живу. Мой будущий тесть всегда хорошо ко мне относился, давал мне стрелы, я ни разу не ложился спать голодным. Когда я возвращаюсь из лесу, меня уже ждет банановое мингау и пчелиный мед. Я его за отца считаю».

Но мужчины все равно вывели его на тропу и сказали: «Уходи, потому что он убьет твоего брата, а потом и тебя».

Но Фузиве никогда этого не говорил. Наоборот, он сказал: «Хочу убить Рашаве, его брата. А потом этот юноша, верно, из мести убьет меня».

Вечером Фузиве спросил у меня: «Уже совсем темно, этот юноша еще не вернулся из лесу?» «Нет, твоя вторая жена мне сказала, что твои родичи отправили его к пишиаансетери, потому что ты хочешь его убить».

«Неправда! — воскликнул Фузиве.—Я не собираюсь его убивать. Он всегда слушался меня, а я даже не могу дать ему дочь в жены. Когда я болел, он мне каждый раз приносил пчелиный мед. Без него я наверняка умер бы. Когда мои малыши начинали плакать, он брал их и уводил их на игарапе купаться». Я сказала мужу: «Прошу тебя, если ты сразишься с Рашаве, не убивай его брата. Он для меня как родной сын». Фузиве ответил: «Я убью первого, кто выйдет из шапуно». Тут все женщины и даже Токома стали его просить, чтобы он не убивал юношу. Дочка Фузиве сказала ему: «Отец, этот юноша всегда жил с нами, он нам родной». «Дочка, я должен убить первого, кто выйдет из шапуно, все равно, друг он мне был или враг»,— ответил Фузиве.

Своему хромому шурину он сказал: «Дай мне маниоки, жены сварят кашу мне на дорогу. В лесу я постараюсь убить дикую свинью, мясо поджарю и отнесу моим друзьям пишиаансетери. А еще для охоты мне нужен яд». Шурин ответил: «Как раз вчера я приготовил очень сильный яд. У моих воинов в колчанах полно отравленных наконечников. Каждый из них даст тебе три наконечника». Он дал Фузиве десять новых красных наконечников. Тушауа понюхал их и сказал: «Они для любого зверя годятся».

Утром мы все отправились на плантацию. Только Токома осталась в шапуно. Вскоре пришел хромой шурин Фузиве и спросил: «Он что задумал сделать с пишиаансетери?» Одна из жен Фузиве ответила: «Он хочет их убить». Я добавила: «Нас, женщин, он решил оставить в шапуно, а сам собирается напасть на пишиаансетери. Он мне сказал: «Все говорят, будто пишиаансетери — храбрые воины. Хочу посмотреть, в самом ли деле они такие ваитери. Все остальные намоетери отделились от нас. Мне интересно, соберутся ли они снова в одно шапуно, когда я убью кого-нибудь из пишиаансетери». Может, он снова хочет стать вождем всех намоетери?»

На следующий день мы сварили маниоку и приготовили из нее лепешки — бейжу. Я подошла к Фузиве: «Послушай, что я тебе скажу. В последний раз. Тушауа патанаветери тебе обещал, когда вернется, позвать пишиаансетери в гости и устроить поединки на палицах и топорах, чтобы вы и они успокоились. А ты сказал неправду и теперь идешь на них войной. Если ты убьешь кого-нибудь из пишиаансетери, они станут тебя преследовать, увидят патанаветери и убьют бедняг». «Да,— ответил Фузиве,— я убью одного из пишиаансетери. Почему ты их ращищаешь? Неужели тебе не горько смотреть на табак, маис и пупунье, которые ты сажала, чуть не плача от усталости, а теперь ни ты, ни твои сыновья их даже не попробуют?»

Больше он ничего не сказал. Взял стрелы, корзину с бейжу. Потом раскрасил себя черной краской: и шею, и грудь, и ноги. Вместе с ним ушли зять и еще трое воинов. Все женщины плакали, но он ушел. Они крикнули: «Хай, хай, ай!» — стукнули стрелами о землю и скрылись в лесу.

Потом Фузиве рассказал, как все было: они пришли на нашу старую плантацию, но пишиаансетери перебрались в другое шапуно. Тогда они пошли по следам пишиаансетери. Ночь была светлая, ярко светила луна, Фузиве сказал: «Пойдем по этой тропе. Завтра рано утром мы встретим пишиаансетери».

Когда они подошли к шапуно, жалобно запела птица мутум. Фузиве сказал: «Давайте подождем здесь. Пишиаансетери услышат мутума и захотят подстрелить». Один из охотников пишиаансетери и в самом деле отправился в лес, чтобы подстрелить птицу, но до того места, где сидели в засаде Фузиве и его воины, не дошел. Когда он приблизился, птица умолкла.

На рассвете Фузиве сказал: «Надо вернуться на старую плантацию. Пишиаансетери обязательно туда придут». Когда они подошли к плантации, то увидели на земле сломанный тростник. Тропинка змеилась вверх. Фузиве укрылся за стволом большой пальмы, остальные залегли чуть позади.

Рано утром юноша пишиаансетери, что жил с нами, вышел поискать собаку. Вместе с ним был маленький мальчик. Тушауа узнал юношу по голосу. «Зачем как раз ты и вышел первым из шапуно! Теперь придется тебя убить»,— подумал он. Фузиве стало ужасно жалко юношу, но он решил: «Все равно я должен его убить. Он брат Рашаве. Когда он умрет, тогда у Рашаве будет причина по-настоящему разгневаться на меня». Юноша подошел совсем близко. Фузиве вставил стрелу с черным, отравленным наконечником и натянул тетиву. Юноша увидел его и крикнул: «Не стреляй!» И в этот же миг Фузиве спустил тетиву. Стрела вонзилась юноше в живот. «Зачем ты пошел в лес?! Ведь ты знал, что я хотел убить твоих братьев». Прибежали женщины и унесли умирающего. Позже пишиаансетери рассказали, что юноша все просил воды, а потом умер.