Ямы - [13]
— Ветеринар, — сказал Подмышка.
— Правильно, — сказал мистер Дымшанский.
— Он мог бы работать в зоопарке, — сказал Зигзаг.
— Верно, ему самое место в зоопарке, — сказал Кальмар, и они с Рентгеном расхохотались.
— А ты, Стэнли? Что бы ты предложил Хозе?
Стэнли вздохнул.
— Дрессировщик, — сказал он. — Ну, в цирке, или в кино, или что-то такое.
— Нравится тебе какая-нибудь из этих профессий, Хозе? — спросил мистер Дымшанский.
— Ага, мне понравилось, что сказал Троглодит. Насчет того, чтобы дрессировать зверей для кино. Наверное, интересно дрессировать мартышек.
Рентген засмеялся.
— Не надо смеяться, Греннет, — сказал мистер Дымшанский. — Нехорошо смеяться над мечтой. Кто-то же должен дрессировать обезьян для кино.
— Что вы нам мозги пудрите, Мамочка? — спросил Рентген. — Магнит никогда не станет дрессировщиком обезьян.
— Откуда ты знаешь? — возразил мистер Дымшанский. — Я не говорю, что ему будет легко этого добиться. Ничто в жизни не достается даром. Но это не причина, чтобы сдаваться. Вы даже не представляете, как много можно достичь, если упорно стремиться к цели. В конце концов, у вас только одна жизнь, так постарайтесь провести ее с толком.
Стэнли попытался придумать, что сказать, если мистер Дымшанский спросит, кем он хочет стать. Раньше он мечтал работать в ФБР, >но вряд ли здесь стоит говорить об этом.
— Пока что вам всем удалось довольно основательно исковеркать себе жизнь, — сказал мистер Дымшанский. — Я знаю, вы-то считаете себя крутыми. — Он посмотрел на Стэнли. — Значит, ты теперь Троглодит, а? Нравится тебе рыть ямы. Троглодит?
Стэнли не нашелся что ответить.
— Так послушай, что я тебе скажу, Троглодит. В том, что ты оказался здесь, виноват только один человек. Если бы не этот человек, ты не был бы здесь, не копал бы ямы на солнцепеке. Знаешь, кто этот человек?
— Мерзкий-подлый-бездельник-свинокрад, мой прапрадедушка!
Мальчишки покатились со смеху.
Даже Зеро улыбнулся.
Стэнли впервые видел, как Зеро улыбается. Обычно у него было сердитое выражение. А теперь он улыбался так широко, что улыбка с трудом умещалась на лице, как у тыквенной маски, в которой зажигают свечку на Хэллоуин.
— Нет, — сказал мистер Дымшанский. — Этот человек — ты, Стэнли. Ты сам виноват в том, что оказался здесь. Ты должен отвечать за себя. Сам сломал себе жизнь, сам и исправляй. Никто не сделает этого за тебя — это, между прочим, ко всем вам относится.
Мистер Дымшанский обвел мальчишек взглядом.
— В каждом из вас есть что-то свое, особенное. Каждый может что-то предложить обществу. Вы должны решить, чем хотите заниматься, и заниматься этим. Даже ты, Зеро, на что- нибудь годишься.
Улыбка сползла с лица Зеро.
— Чем бы ты хотел заниматься в жизни? — спросил мистер Дымшанский.
Зеро молчал, плотно сжав губы и злобно глядя на мистера Дымшанского. Его темные глаза как будто расширились.
— Ну же, Зеро? — повторил мистер Дымшанский. — Чем ты хочешь заниматься?
— Мне нравится копать ямы.
И вот, слишком скоро, Стэнли снова оказался на озере и снова тыкал лопатой в спекшуюся от жары землю. Рентген прав: третья яма — самая трудная. Так же, как и четвертая. И пятая. И шестая…
Стэнли навалился на лопату.
Прошло немного времени, и он уже не помнил, какой сегодня день и сколько ям он успел вырыть. Они все словно слились в одну громадную ямищу, которую нужно копать полтора года. Он похудел на пару-тройку килограммов. Пожалуй, через полтора года он будет в отличной физической форме — если только до тех пор не помрет.
Воткнул лопату в землю…
Кожа на руках у него загрубела. Теперь было не так больно держать лопату.
Отпивая из фляги, взглянул вверх, в небо. Еще утром в небе появилось облачко. Это было первое облако, которое он увидел с тех пор, как приехал в лагерь.
Стэнли и все остальные мальчишки следили за этим облаком весь день, надеясь, что оно заслонит солнце. Иногда облако подходило совсем близко к солнцу, но каждый раз обманывало, словно насмехаясь над ними.
Яма уже была глубиной по пояс. Стэнли снова навалился на лопату. Отбрасывая землю в сторону он заметил, как что-то блеснуло. Блестящий предмет моментально засыпало землей.
Стэнли смотрел на кучу земли и не знал, померещилось ему или нет. Даже если там что- нибудь есть, ему-то от этого какая польза? Он обещал отдавать все, что найдет, Рентгену. Так стоит ли тратить силы, вылезать из ямы?
Он взглянул на облако, которое теперь стояло так близко к солнцу, что на него нельзя было смотреть, не щурясь.
Стэнли подцепил лопатой очередную порцию земли, поднял, но бросил не на кучу, а в сторону. Любопытство победило.
Выбравшись из ямы, он стал просеивать вырытую землю сквозь пальцы. И вдруг ему попалось что-то твердое, металлическое.
Он вытащил находку из земли. Это оказался золотой цилиндрик, размером примерно с указательный палец правой руки Стэнли. Цилиндрик был открытый с одной стороны и закрытый с другой.
Стэнли потратил несколько драгоценных капель воды, чтобы обмыть цилиндрик.
На плоском донышке проступило что-то вроде рисунка. Стэнли снова капнул на него водой и протер внутренней стороной кармана.
Снова посмотрел на рисунок, выгравированный с торца цилиндрика, и увидел контур в виде сердечка, внутри которого виднелись буквы: «К» и «Б».
