Ямани: Взгляд из-за кулис - [34]

В сентябре 1952 г., выступая в Институте Ближнего Востока в Джорджтауне, Ямани сказал, что в 1982 г. его страна будет добывать 20 миллионов баррелей в сутки и что это количество нефти удовлетворит с лихвою любые мыслимые потребности Соединенных Штатов. Он дал понять, что Саудовская Аравия охотно обеспечит устойчивое снабжение американцев, если получит взамен освобождение от пошлин на импорт нефти, привилегированный статус для саудовских капиталовложений и свободный доступ к торговле нефтепродуктами.

В указании на экономическое могущество государства, способного добывать такое количество нефти, увидели косвенный намек на то, что Саудовская Аравия отлично знает, как использовать в политике нефтяной фактор.

Двумя месяцами позже, в интервью «Ньюсуик», Ямани еще раз подчеркнул: Соединенным Штатам пришло время понять, что его страна занимает в мировой экономике совершенно особое место.

— Не забывайте, какая драгоценность у нас в руках.

Смысл этих слова был вроде бы прост: Саудовская Аравия, располагая столь огромными запасами нефти и производительной мощью, может — если этого пожелают западные партнеры — быть гарантом стабильности на мировом рынке.

Но при этом молчаливо подразумевалось и другое: если понадобится, Саудовская Аравия может с той же легкостью дестабилизировать рынок.

Корреспондент напрямую спросил Ямани о возможном использовании нефтяного оружия. Ответ содержал недвусмысленное предупреждение, легко читавшееся между строк:

— Мы не считаем перспективным использование нефти в качестве разрушительной силы. Нам кажется, для арабов лучше всего было бы сделать нефть фундаментом подлинного сотрудничества с Западом, главным образом с США. Мы хотели бы использовать нефть в созидательных, а не разрушительных целях.

Рядом с эти интервью «Ньюсуик» напечатал справочную заметку о Саудовской Аравии, в которой отмечалось, что эта страна готова ныне «взять на себя роль лидера арабского мира». А добился этого, добавлял автор заметки, не кто иной, как шейх Ямани.

В тот же день, когда появилось интервью в «Ньюсуик», хорошо информированный и уважаемый еженедельник «Петролеум интеллидженс уикли» напечатал интервью с заместителем Ямани — принцем Саудом ибн Фейсалом, сыном короля.

Красивый молодой человек с черными усами и бородкой, унаследовавший от отца острый, всепроникающий взгляд, принц Сауд родился в 1941 г. в Саудовской Аравии. Образование он получил на Западе, окончив экономический факультет Принстонского университета. Когда в середине 60‑х гг. он вернулся с дипломом домой, король вызвал Ямани в кабинет и сказал, что хочет отдать Сауда под его начало.

— Но одно условие, — добавил Фейсал, — никаких поблажек.

— Вот так Фейсал воспитывал своих детей,  — комментирует эту историю один из сотрудников министерства нефти. — Сауд стал впоследствии заместителем министра вовсе не потому, что был сыном короля. Фейсал в первую очередь хотел, чтобы он научился работать. И старый король знал: в мире нет лучше места для изучения нефтяного бизнеса, чем под крылышком у Ямани.

В настоящее время принц Сауд — министр иностранных дел Саудовской Аравии и, вне сомнений, наиболее влиятельный из внуков Ибн Сауда. Его часто называют самым талантливым и компетентным человеком в правительстве. Сообразительный, четко мыслящий человек западного склада, он во многом унаследовал стиль поведения и приятные манеры своего отца.

За годы, проведенные под опекой Ямани, он перенял и подход, который его учитель применяет в отношениях с журналистами.

— Все твердят, что мы не умеем отделять нефть от политики. Я никак не возьму в толк почему, — сказал Сауд в интервью «Петролеум интеллидженс уикли».

Если рассматривать тогдашние публичные заявления Ямани и Сауда в их совокупности, возникает впечатление, что жребий в ту пору уже был брошен.

И саудовцы не были одиноки.

6 января 1973 г. Национальная ассамблея Кувейта единодушно приняла постановление, рекомендовавшее использовать нефть как оружие в борьбе против Израиля. Кувейтский парламент призвал остальные арабские страны «заморозить все существующие соглашения с западными нефтяными компаниями с момента начала вооруженной борьбы против сионистского врага».

Примерно к середине месяца на это событие отреагировал Белый дом. Джон Эрлихман, старший помощник Никсона по внутренним делам — вскоре он станет известен как главный организатор уотергейтского заговора, — собрался в поездку по странам Персидского залива. Очевидно, в Белом доме надеялись, что Эрлихман сумеет каким-то образом умиротворить саудовцев и разговорам о нефтяном оружии удастся положить конец.

Джеймс Эйкинс, в ту пору временно перешедший с поста директора отдела топлива и энергетики, который он занимал в государственном департаменте, в Белый дом, связался с менеджером «Арамко» Майком Амином, попросив его передать конфиденциальное послание Ямани. Поездку Эрлихмана предполагалось держать в строгом секрете. В Белом доме не хотели сообщать о ней государственному департаменту. Пока Генри Киссинджер руководил внешней политикой Соединенных Штатов из кабинета в Белом доме, его люди не видели абсолютно никакого смысла в подчинении правилам государственного департамента. Во всяком случае, так было до тех пор, пока Киссинджер не был назначен государственным, секретарем и не стал официально выполнять обязанности, которые фактически были возложены на него ранее. Эйкинс хотел, чтобы Амин попросил Ямани взять Эрлихмана под свою опеку и чтобы тот привез домой сообщение примерно такого рода: «Мы, саудовцы, любим американский народ, хотя нас и огорчает ваша политика».