Ядерный меч Сталина: немецкий след - [25]

10 апреля. Завенягин — подлинный боец! Едва Берия отказывается перевести Риля из Электростали в лабораторию Б, Авраамий Павлович ищет подход к своему могущественному шефу с другой стороны:

— Но ведь на заводе Б комбината 817 не идет технологический процесс! Так давайте бросим опытного Риля (с доктором Фоль-мером в придачу) на его спасение! Иначе нам бомбы не видать!

Развивая эту кадровую инициативу, Завенягин пишет Берии: «В связи с серьезными затруднениями, обнаруженными на заводе Б, для вывода объекта из кризиса предлагаю привлечь указанных немецких специалистов. Тем более что доктор Риль уже допущен к работе на заводе 817, будучи назначенным заместителем академика А. Бочвара. Профессор Фольмер тоже не новичок в возникшей проблеме: именно сейчас в НИИ-9 организуется лаборатория по реализации предложенного им промышленного метода».

Весна. У Виктора Турби-нера, конструктора первой бомбы, счастливый период. Через десятилетия он вспомнит:

— У меня тогда было поразительное состояние! Никаких замечаний и критики облика бомбы, организации мною работ, их качеству и срокам выполнения — ни от Зернова, ни от Харитона. Мои конструктивные решения не пересматривались, все шло согласно моим предварительным замыслам».

Увы, над буйной головой конструктора уже сгущались грозовые тучи.

Май. Немецкого специалиста, инженера лаборатории Б В.А. Штумфа сажают в тюрьму «за разглашение гостайны».

Часть XX. Бомба готова к испытанию!

Май 1948 года. На полигоне ВВС № 71 под Керчью начинаются летно-баллис-тические испытания макетов атомной бомбы, сконструированной Виктором Тур-бинером, который также участвует в испытаниях. Внешнетраекторные измерения при сбросах макетов с носителя Ту-4 ведутся с использованием немецких кинотеодолитов «Аскания Веерке» с фокусным расстоянием вначале — 30 см, а затем и 300 см.

10 июня. Выходит роковое для Турбинера постановление Совмина «Об укреплении КБ-11 руководящими конструкторскими кадрами». Первым заместителем Ха-ритона назначается Кирилл Щелкин, а его заместителями — В. Алферов и Н. Духов. Этот последний назначенец, танковый (!) конструктор, и оказывается могильщиком ничего не подозревающего Турбинера, выдавливая его с должности начальника сектора со штатом в 600 конструкторов и ИТР.

22 июня. В лаборатории Б насчитывается уже 10 спецпоселенцев. Среди них — Марк Юлианович Тиссен, мобилизованный в трудовую армию еще в сентябре 1942 года. А в 1944-м схлопотавший статус спецпоселенца из-за своей «фашистской» фамилии…

Июнь. Все 170 тонн металлического урана, полученного немцами в Электростали по технологии доктора Риля, загружены в 1-й промышленный «котел» на комбинате 817.

2 августа. На 67-м заседании Спецкомитета принимается решение «О передаче институтатов А и Г, а также лабораторий Б и В из 9-го управления МВД в систему ГПУ».

Конец октября. Виктор Турбинер объявляет Курчатову:

— Бомба фактически готова! Осталось выйти на полигон и испытать ее!

Но 4 ноября происходит катастрофа: Турбинер выталкивается из работы — ему прелагается в 5-дневный срок покинуть КБ-11. Атомный «мавр» сделал свое дело.

Через годы Виктор Александрович поделится впечатлениями о своем «преемнике» Духове:

— С полгода после появления в КБ он знакомился с состоянием дел, втягивался в работу. Пытался кое-что в конструкции бомбы переделать на свой лад. Но не решился. В конце концов он так и не врубился. И был переведен в Москву.

Сам Турбинер после изгнания из объекта тоже отбывает в Москву, но официально будет уволен из КБ-11 только в 1951 году.

Как и прежние годы, 1948 год также богат событиями, не имеющими точной датировки. Следует признать: тогда было не до написания подлинной истории атомного проекта.

Вот некоторые события, оставшиеся «за кадром».

Однажды лабораторию В за одну ночь (вместе с жилым поселком немецких специалистов) обносят глухим забором. Двое немцев — Реккер и Риве — открыто протестуют против подобного акта «вандализма» и подвергаются аресту.

В этом году, как выше упоминалось, происходит информационная катастрофа: в ФРГ публикуется статья о лаборатории А, в которой детально излагается ее тематика и приводится характеристика ее немецкого персонала. В ответ Берия полностью меняет состав спецслужбы, обслуживающей объект. Но «крот» западных спецслужб найден не был.

Именно в этом году И.В. Петрянов, изобретатель из ФХИ им. Карпова, создает свой фильтрующий материал против радиактивных аэрозолей. Спасая, в сущности, кадры завода 817 и ему подобных от гибели.

Научное руководство освоением центрифужного метода разделения изотопов урана поручают Исааку Кикоину, еще недавно руководившему созданием и освоением метода принципиально иного — газодиффузионного. Того самого, который совсем недавно пережил чудовищный кризис. Только чудо тогда спасло его (и Курчатова) от расправы со стороны Берии.

Интересны воспоминания ветерана атомного проекта Лидии Кузовкиной о стиле жизни немецких специалистов в Сунгуле (лаборатория Б):

— Там, в Сунгуле, немцы ходили в элегантных костюмах! Наши руководители так не ходили! И выглядели по-другому. Или взять посуду: вся в лаборатории она была немецкой, отличного качества. А знания и опыт немцев! Работа с доктором Борном так много мне дала…