Яд суккуба - [66]

Нет, я больше ни разу не вспомню о безумстве Хантера! Закрою эти воспоминания за семью печатями, схороню в самом дальнем уголке памяти. Не забуду, но никогда больше к ним не вернусь! Иначе сойду с ума от той боли, в которой корчились моя душа и сердце. Разве могла я в тот злосчастный день и судьбоносную ночь подумать, что тот Хантер, который смешил меня, а потом страстно любил, может превратиться в монстра с изуродованной шрамами душой? Ведь даже когда Алек с Кайлом говорили мне, что он патологически ненавидит суккуб, я не верила… даже когда он нашел меня и в одно мгновение его нуждающийся, жаркий и любящий взгляд заледенел, обдавая неверием, а потом холодом и ненавистью, не могла себе даже представить, что он способен так поступить со мной. Ведь та ночь… хотя откуда я взяла, что она была сказочной и особенной не только для меня? Может и тот взгляд мне тоже всего лишь привиделся, ведь как бы я не старалась, не могла выбросить этого мужчину из своей головы.

И почему, ради всего святого, я сейчас вспоминаю обо всем этом? Никогда не замечала в себе склонность к мазохизму, а теперь… вот…

Отлипнув от стекла, к которому прислонилась лбом, как только поднялась на ноги, осмотрела комнату. Заметила оставленный на прикроватной тумбочке — единственном более-менее целом предмете мебели — поднос с едой. Поморщилась, рассматривая устроенной мной погром. Едва Хантер вышел за порог выломанной им накануне двери в меня словно бес вселился — я била, ломала и рвала все, что попадалось под руки или на глаза.

И лишь когда разъедавшая меня ярость и боль спали, оставив за собой пустое равнодушие, уселась на полу у окна, где и сидела до недавнего времени.

Сейчас же мне представилась возможность оценить масштабы учиненного мной погрома.

Разодранное острыми когтями покрывала и подушки, валяющийся вокруг разломанной кровати пух, разбитое зеркало со следами крови на оставшемся в раме стекле, сломанное кресло, валяющиеся возле камина с обвалившейся каминной полкой… посмотрела на свои уже полностью зажившие руки — даже не думала, что способна на такое.

По комнате прошелся легкий ветерок и белоснежные перья взметнулись в воздух, еще больше рассредоточиваясь по комнате.

Странно, вроде окно закрыто…

— Ух, ты ж, мать твою! — разразился руганью и чиханьем кто-то за моей спиной.

Повернулась я мгновенно, оскаливая мигом вросшие клыки, чувствуя, как удлинились острые, как ножи, когти.

Прямо посреди кучи перьев возвышалась фигура смутно знакомого блондина.

— Сладкая, а ты, я смотрю, тут не скучала без меня, — насмешливо произнес он, сдувая приземлившуюся аккурат на кончик его носа пушинку. — Мммм… расцвела, стала пахнуть еще более соблазнительно, расхрабрилась. Я в восторге, малыш.

— Ты кто и что тебе здесь нужно? — прожигая мужчину злым прищуренным взглядом, спросила я. — И как ты сюда попал?

— Ох уж мне эти девушки с их девичьей памятью. Я, понимаешь, о ней думаю каждый день, можно сказать, ночей не сплю, а она: «Кто ты?», — наиграно начал сокрушаться блондин.

— Я шутов не звала, — спрятав клыки, пренебрежительно осмотрела его.

Странно, но сногсшибательный вид мужчины не произвел ни на меня, ни на суккубу никакого впечатления.

— Ну вот, а Аннет еще переживала, что ты тут пропадешь без нее, — голос мужчины доносился уже совсем с другого конца комнаты, а там, где он находился еще секунду назад, только перья снова взметнулись в воздух.

Резко крутанувшись на месте, увидела его уже сидящим на столешнице трюмо.

— Смотри, задницу поранишь, — оскалилась я в улыбке, пытаясь за насмешкой скрыть дрожь в руках и волну страха в груди.

А потом до меня дошли слова незнакомца и я поняла, почему этот блондин показался мне смутно знакомым.

Перед глазами снова всплыли события той ночи. На заправке.

— Ты! — сама толком не осознав как, но к мужчине я уже подлетала. Кожистые крылья шуршали за спиной, пальцы с острыми когтями вцепились в стильную рубашку мужчины.

Я не задавалась вопросом, откуда во мне взялось столько храбрости. Возможно, подсознательно осознавала, что больше боли, чем Хантер мне вряд ли кто-то сможет причинить. А возможно, переживания за молодую суккубу напрочь лишили мои только что пережившие стресс и истерику мозги способности выдавать здравые мысли и обеспечивать правильные реакции.

— Крылатый суккуб, — мужчина даже не обратил внимания на мои когти и выступающую на рубашке кровь. — И вся провоняла псиной…

Я отшатнулась.

Весь запал куда-то делся так же быстро, как и появился. Не знаю, что такого он увидел в моем взгляде, но тяжело вздохнув, предложил:

— Одень на себя что-то нормальное и я заберу тебя отсюда.

Предложение вызвало у меня истерический смех.

Этот сумасшедший водоворот в моей жизни когда-нибудь закончится?

— Как забрали Аннет? — успокоившись и посмотрев на оставшегося невозмутимым мужчину, спросила я. — Где она? Что вы с ней сделали?

— Еще не сделали, все еще делаем, — хмыкнул он.

— Тебе доставляет удовольствие играть со мной? — мои губы дрогнули в немного нервной и грустной улыбке. — Нравится заставлять умирать от неведения? Неужели нельзя просто сказать… раз уж все равно для чего-то приперся сюда.