Яд или лекарство? Как растения, порошки и таблетки повлияли на историю медицины - [36]
Ящики с этим чудодейственным лекарством годами стояли на складах. Учитывая это, кто бы стал платить намного больше за тщательно запатентованный Bayer вариант с красным красителем? Похоже, что компания молчала эти два года, потому что не могла понять, как сделать на этом деньги. В течение этих долгих месяцев сульфиды могли спасти тысячи жизней. Но похоже, что компании по производству лекарств, как и сами лекарства, не являются добром или злом. Они и то, и другое.
Именно тогда – после того как Домагк опубликовал первый научный отчет о силе Пронтозила, но до того как тот стал широко доступен, – судьба дала толчок развитию красного красителя немцев. И судьба, как это часто бывает, пришла в замаскированном виде – в данном случае в виде богатой пары, переодетой в немецких крестьян.
Они были сладкой парочкой Америки. Он – Франклин Делано Рузвельт-младший, высокий, подтянутый студент Гарварда и старший сын президента США. Она – Этель дю Пон, одна из самых богатых и привлекательных молодых светских львиц своего времени, наследница части огромного состояния семьи дю Пон, нажитого на производстве пороха и химикатов. Газеты Америки не могли оставить пару в покое; их преследовали вспышки камер, куда бы они ни пошли, за ними тянулся шлейф заметок на светских страницах о каждом спортивном мероприятии или спектакле, которые они посещали, о каждой элегантной вечеринке, на которой они танцевали.
Вот, например, праздник в ноябре 1936 года в лыжном клубе «Хок Попо» при охотничьем клубе «Агавама». В тот вечер в клубе Род-Айленда создавалось такое ощущение, что Великой депрессии не существовало. Зал был заполнен плутократами и политиками, знаменитостями и членами местных властных структур, одетыми в самые нелепые наряды. Это была костюмированная вечеринка. Франклин-младший предстал в образе германского крестьянина в ледерхозе, куртке-болеро и тирольской шляпе с пером. Этель оделась ему под стать в юбку дирндль, соломенную шляпу и блузку, расшитую эдельвейсами. Это был странный выбор, учитывая растущее беспокойство администрации Рузвельта по поводу Гитлера и его нацистской партии. Но, как выяснилось, это было не так важно. Важным оказалось то, что у Франклина-младшего болело горло и был небольшой кашель, не слишком сильный, чтобы рано уходить с вечеринки – выпивали до предрассветного часа, – но достаточный, чтобы пожалеть об этом на следующий день. Горло болело все сильнее. Спустя несколько дней жар свалил молодого человека в постель. Накануне Дня благодарения он поступил в Массачусетскую больницу общего профиля в Бостоне с острой инфекцией носовых пазух.
Не слишком большая проблема, как думали врачи. Постельный режим и что-то, сбивающее температуру – и все будет хорошо.
В 1936 году искусство медицины было на пути к тому, чтобы стать наукой.
На смену врачам в халатах, которые делали операции голыми руками, пришли лаборанты, которые выполняли свою работу в сверкающих современных больницах. Это был век науки, гигиены и медицины, которая действительно работала.
Вот только Рузвельту-младшему почти ничто не могло помочь.
Вместо того чтобы, как ожидалось, пройти, инфекция Рузвельта-младшего усугубилась, и он остался в больнице. Его мать, Элеонора Рузвельт, была настолько встревожена, что настояла на новом враче, который занялся бы его лечением. Она выбрала лучшего отоларинголога, который сразу же забеспокоился, что сын президента находится в гораздо более опасном состоянии, чем все думали. Под правой щекой молодого человека образовалось неяркое пятно, похожее на зачатки абсцесса – очага инфекции. Взяв пробу бактерий, вызвавших воспаление, он обнаружил один из самых опасных штаммов стрептококка, который мог выделять яды, а также вызывать смертельное осложнение – сепсис. Если бы микробы из разорвавшегося гнойника попали в кровь, сын президента, скорее всего, умер бы.
Доктор решился на авантюру. Он уже читал в немецких медицинских журналах доклады о новом экспериментальном лекарстве Bayer, – том самом, красного цвета, – которое, как было показано, особенно хорошо помогает в борьбе со стрептококковыми инфекциями. Результаты, полученные в Германии, были близки к чудесным; он знал, что этот препарат проходил испытания в госпитале Джонса Хопкинса и обрел там своих приверженцев. Не позволит ли миссис Рузвельт испробовать препарат на ее сыне?
Делать из старшего сына президента подопытного кролика было не слишком привлекательным вариантом. Но после изучения вопроса в течение одного-двух дней, когда состояние Рузвельта-младшего ухудшилось, первая леди дала свое согласие.
