Яд Фаберже - [15]

– Семен Маркович, что вы можете сказать об этих драгоценностях? – не выдержала Земцова столь долгого молчания ювелира. – Вы хотя бы скажите, это золото?

– Да, безусловно, – словно очнувшись, пробормотал Скуфин, отложил в сторону лупу и снял очки. – Но рассматривал я это так долго не потому, что сомневался в подлинности этих произведений искусства… Да-да, не удивляйтесь, это настоящие шедевры ювелирного искусства. Дело в том, что у меня есть веские причины подозревать, что эти вещицы принадлежали в прошлом веке одной весьма известной особе. Но перед тем как назвать вам имя этой поистине великой женщины, я должен быть полностью уверен, что не ошибаюсь. А для этого мне необходимо сделать снимки этих сокровищ и сравнить их с имеющимися у меня рисунками…

– Хорошо. Я позволю сделать вам снимки, но при условии, что и вы будете держать язык за зубами, – сказала Земцова, взволнованная такой новостью. – Вы не должны забывать, где находитесь и чем мы здесь занимаемся. Я обязана хранить секреты моих клиентов и призываю вас к этому.

– Юля, можете быть совершенно спокойны на этот счет. У меня в руках побывало много золота и бриллиантов, можете мне поверить… Я знаю свое дело, и хранение чужих тайн – часть моей профессии.

– Я рада, что мы понимаем друг друга. У вас есть фотоаппарат?

– Нет, я же не знал…

– Хорошо, я сама сделаю снимки… У меня есть чудесный японский цифровой аппарат, с помощью которого мы не только снимем каждое изделие, но тут же распечатаем изображение на принтере, прямо в вашем присутствии. Вы будете довольны качеством. Игорь, принеси его, пожалуйста, из сейфа.

И через полчаса на столе появилось шесть снимков с изображением украшений. Скуфин спрятал их в маленькую кожаную сумочку, куда прежде сунул и лупу с очками.

– Когда вы сможете нам точно сказать, кому принадлежали эти драгоценности и в какую сумму могут быть сегодня оценены? – спросила Юля, поглядывая в окно, в котором заметила приближавшегося к агентству Левина.

– Через три дня. Одних моих рисунков будет мало, я свяжусь с друзьями по Интернету и попрошу их выслать мне еще кое-какой материал, связанный с этими вещицами. Или вы торопитесь?

– Мы всегда торопимся, у нас работа такая. И все же… хотя бы приблизительно вы не могли бы оценить эти кольца и браслеты?

– Их предварительно можно оценить в сотни тысяч долларов, дорогая Юля. А может быть, даже в миллион, смотря кто ими заинтересуется.

– Ничего себе! – присвистнула Щукина и схватила пачку сигарет со стола. – Так, значит, она здесь ни при чем…

Юля посмотрела на нее так, что Надя чуть не выронила сигарету. В присутствии постороннего она не имела права даже, не называя имени, комментировать события.

Шубин проводил ювелира до порога, распрощался с ним, взяв обещание, что тот позвонит в агентство Щукиной через три дня, и вернулся в кабинет Земцовой почти одновременно с подошедшим Левиным.

– Как настроение, Сергей? – встретила его улыбкой Земцова, укладывая в пакет драгоценности. – Вы видели человека, который только что вышел отсюда?

– Ну да, видел. А кто это?

– Ювелир. Лучший в городе. Поздравляю – эти драгоценности стоят больших денег. А через три дня мы будем точно знать их происхождение.

Левин как-то странно усмехнулся и замотал головой. Трудно было понять, что именно он чувствует.

– Вас это не радует?

– А чему радоваться? Ведь получается, что я, по сути, украл эти драгоценности у Лоры, и я не удивлюсь, если она уже в Москве и разыскивает меня, точнее, свои побрякушки…

Земцова сделала знак, и Шубин с Щукиной вышли из кабинета, она же осталась наедине с Левиным.

– Садитесь, Сергей. Мне надо с вами поговорить, и очень серьезно. Но прежде я бы хотела узнать, вы не раздумали?

– В смысле?..

– Вы не передумали искать ее?

– Я же заплатил вам, разве непонятно? – Он даже отвернулся к окну, чтобы, как поняла Земцова, она не увидела выражения его лица. Но она и так поняла, что ему совсем худо, что он и сам теперь не знает, чего хочет.

– Сергей, это не мое, конечно, дело, но вот сейчас, когда я узнала, насколько дороги эти драгоценности, я могу с уверенностью сказать, что Лора в беде. И какое бы количество улик ни свидетельствовало о ее причастности к двум убийствам, я точно знаю, что она здесь ни при чем. И лишь по роковому стечению обстоятельств она присутствовала на месте преступления, а скорее всего, ее заставили… Мне горько об этом говорить, напоминать, но свидетелей, как правило, убирают. Поэтому мне не хотелось бы, чтобы еще и вы поверили в виновность вашей любимой девушки и увидели в ней настоящую преступницу. Мы не знаем, что произошло в квартире Лунников, но нам доподлинно известно, что Мур был там вместе с Лорой. Это факт, и против него не пойдешь. Но вот какие отношения связывали его с Лорой, нам еще только предстоит узнать. Я не думаю, что это интимные отношения между мужчиной и женщиной. Лора, если судить по тому, что вы мне о ней рассказывали, не из тех женщин, что теряют голову из-за мужчины, да еще из-за такого, как Мур. Кроме того, вы сами сказали, что она очень дорожила доставшимися ей по наследству драгоценностями. Вот и посудите сами, могла ли она все бросить – вас, свои сокровища и квартиру в Москве – и последовать добровольно за матерым убийцей? Даже если предположить невероятное, что она навела Мура на квартиру Лунников и даже приняла участие в расстреле всей семьи, то зачем, скажите мне, пожалуйста, она повсюду оставила отпечатки своих пальцев? Она что, сумасшедшая, чтобы вот так подставляться?