Ябеда-Корябеда, её проделки и каверзы - [18]
Тот взял салфетку и прочитал:
Агент остолбенел и обречённо начал читать снова:
Выбегая из столовой, Мурзилка и Тонечка слышали голос лазутчика:
Был вечер. И хотя фонари уже зажгли, они пока ничего не освещали: лампы медленно разгорались.
— Скорее сюда, — торопила Тонечка. — Здесь, в переулке, машина. Я договорилась с водителем.
Мурзилка очень спешил, но, увидев машину, он замедлил шаг и стал озадаченно разглядывать её.
«Неужели узнал? — встревожилась Тонечка, но затем успокоилась: — Нет, не может быть. Ведь мы специально поменяли весь корпус машины…»
— Тонечка, — тихо сказал Мурзилка. — А ведь это «Ниточка-иголочка».
41. Как он об этом догадался?
Но как ни тихо он это произнёс, бывший настороже Жадина-Говядина всё расслышал. Бессвязно бормоча «чтоб мне лопнуть!», он стал лихорадочно дёргать рычаги.
— «Ниточка-иголочка», ти-ти, улети! — в панике выпалил лазутчик.
Аппарат по косой линии рванулся вверх. Вон он уже миновал крыши домов…
— …И обратно прилети! — победоносно изрёк Мурзилка.
Раздался нарастающий свист. Со звоном, грохотом и лязгом «Ниточка-иголочка» шлёпнулась на землю.
В это время лампы наконец разгорелись. Груда железа на асфальте зашевелилась, из-под неё выполз Жадина-Говядина.
— Лопнул! — сказал он. — Весь замысел лопнул!
Послышался топот. Подбежали Сидоров и Семёркин:
— Дима Коврижкин нам тоже звонил. Но позже. Поэтому мы опоздали.
— Нужно быстрее найти другую машину, — забеспокоился Мурзилка.
— А зачем нам машина? — очнулась от дум Тонечка.
— Как зачем? Ехать за твоей больной мамочкой!
— А-а-а… — протянула Тонечка. — Так ей уже лучше…
— Лучше? Почему ты так думаешь? — удивился Мурзилка.
— Мне сердце подсказывает… — проникновенно ответила лазутчица.
…Столовая, где Мурзил ка оставил Солёного, уже опустела. Лишь совершенно обалдевший лазутчик со слезами бормотал:
В этот вечер злая волшебница Ябеда-Корябеда потеряла сразу двух своих агентов.
Дураков у нас нет!
Когда Ябеда-Корябеда проснулась, её удивил ровный и умиротворённый свет в окне. Злая волшебница ткнулась носом в стекло.
Как будто сама собой развернулась громадная белоснежная скатерть. Это ночью выпал первый снег.
«Снежок выпал на улице. Декабрь… Хорошо! — Злая волшебница настроилась на лирический лад, но тут же поправила себя: — Плохо. Следы видны… Но лазутчики! Хороши, ничего не скажешь, — вспомнила она о провале Солёного и Жадины-Говядины. — В шею гнать таких надо! В три шеи! Надела я себе хомут на шею…»
Ябеда-Корябеда откинула одеяло, легко спрыгнула на пол. Гимнастику она начала с бега на месте.
«Мы ему такие вопросики откопаем, — злая волшебница перешла на приседания, — чёрт голову сломит. Вернее, ногу… — Она остановилась. — Или голову?.. И ногу и голову сломит! — Ябеда-Корябеда стала делать наклоны. — Уж против Барабана Мурзилке не устоять! — Руки в стороны, вместе. — Барабан ему покажет! — Прыжки. — Он-у-нас-по-пры-га-ет!..»
…Поединок должен был состояться после уроков. Мурзилка вышел из дому пораньше, чтобы побродить немного по улицам, успокоиться, сосредоточиться.
Перевыколпаковская была пуста. Всё вокруг было белым от снега и трогательно мохнатым. Даже дымок от машин был белым. Будто машины осторожно, чтобы не простудиться, дышали морозным воздухом.
Мурзилка кутался в шарф.
Как сложится его словесный поединок с Барабаном? Мурзилка не был большим мастером говорить. Что он выставит против неудержимой болтовни лазутчицы? Только, наверное, спокойные и ясные слова…
Когда прозвенел звонок с последнего урока, никто в четвёртом «А» не вскочил с места, не побежал к выходу. Тихо переговариваясь, ребята поглядывали на дверь.
Барабан сидела на последней парте. Она громко разговаривала, без повода смеялась.
В притихший класс вошёл Мурзилка.
Едва он переступил порог, как тишину нарушил громкий насмешливый голос:
— Кого мы видим! Мурзилка! Вот молодец, что пришёл! И правильно, что после уроков, — Барабан сразу перешла в атаку, — а то, не дай бог, попал бы на урок. Вдруг бы попытался чего-нибудь понять и ум за разум зашёл. Я ведь что-то не слышала, чтобы ты когда-нибудь учился. Прежде чем к нам на урок прийти, тебе ещё нужно первые три класса кончить. И ещё, наверное, в каждом по два года учиться…
— М-м-м… Знаниями я располагаю в объёме средней школы, — спокойно ответил Мурзилка. — Но дело сейчас не в этом…
— Ах! Дело в не в этом! — всплеснула руками Барабан. — Ну да. В школе он не учился, а знаний уже — «в объёме средней школы». Самообразованием занимался. Наверное, сообразительный очень, догадливый…
— Дело не в этом… — пытался вставить слово Мурзилка.
— Ах, опять не в этом? Значит, он сообразительный, но дело не в этом, — обращаясь к классу, язвительно сказала лазутчица. — Вот мы сейчас и проверим его сообразительность.
Лазутчица повернулась к Мурзилке и прищурила глаза, как будто опасаясь, что в них можно прочитать ответ. С ехидной улыбочкой задала она первый вопрос:
— В корзине лежат три яблока. Как разделить их между тремя ребятами так, чтобы каждому досталось по яблоку и одно яблоко осталось в корзине? — Барабан упёрла руки в бока. — Ну-ка, покажи, какой ты умник!
