Я выжил в Сталинграде. Катастрофа на Волге - [16]
Манштейн идет!
Во вторую неделю декабря нам стало известно (на первых порах лишь в штабах), что группа армий «Дон» под командованием генерал-фельдмаршала Манштейна начала долгожданную операцию по освобождению 6-й армии из окружения. Вскоре эта радостная весть дошла и до передовой. С быстротой молнии распространился, словно единый пароль, клич: «Манштейн идет!» Эти слова придавали солдатам новые силы на всех участках кольца, и прежде всего на нашем западном участке «котла», где приходилось особенно туго. Угасающие надежды вспыхнули вновь, воскрес оптимизм, проснулась инициатива, люди вновь обрели уверенность в своих силах. Стало быть, все испытанные страдания и принесенные жертвы не были напрасными! Спасение казалось близким. Да иначе и быть не могло – фюрер не мог не выполнить обещанного. И он, конечно уж, не остановится ни перед чем, чтобы сдержать данное им слово. Уповая на это слово, солдаты неукоснительно выполняли полученный приказ держаться любой ценой. И вот теперь помощь извне приближалась. Фюрер выручит нас! Все были убеждены в том, что речь может идти лишь об операции большого масштаба по выводу всей армии из окружения и что успех этой операции обеспечен. С особым удовлетворением было воспринято известие о том, что именно фельдмаршалу Манштейну было поручено проложить нашей 6-й армии путь из вражеского кольца. Незаурядный полководческий талант этого крупного военачальника, о котором в нашем штабе всегда говорили с большим уважением, представлялся нам залогом успеха предстоявшей операции и укреплял нашу уверенность в благополучном исходе дела.
В эти дни мой полевой телефон звонил не переставая. Наши дивизии требовали подробной информации – на передовой хотели знать решительно все, все подробности, которых мы вначале не знали и сами. Командиры частей настоятельно требовали ободряющих сведений о приближении наших спасителей – танковых соединений Манштейна. Они подчеркивали, что подобные сообщения сейчас важнее, чем скудные ежедневные выдачи хлеба и нормы расхода боеприпасов, что ничто другое не может сейчас так поддержать солдат на передовой и поднять их боевой дух. Я с энтузиазмом сообщал им то немногое, что знал сам, – первые радостные известия о начавшейся операции по прорыву кольца извне, которые были получены в нашем штабе.
Я всей душой разделял воскресшие надежды, несмотря на тяжелые предчувствия, не покидавшие меня, хотя я доподлинно знал о крайне тяжелом положении нашей окруженной армии. Мой вновь обретенный оптимизм отражался в те дни и в моих письмах на родину – с особой радостью я дал понять своим близким, что наше положение должно вскоре измениться к лучшему. Ведь лучшего подарка к Рождеству, чем эта успокоительная весть, они не могли и желать. Если все пойдет на лад, то нас должны вызволить как раз к Рождеству. Тогда рассеялся бы гибельный мрак, в который мы медленно погружались, и для обреченных солдат 6-й армии воистину взошло бы новое солнце. Все мы надеялись на приближение великого часа избавления, и каждый, естественно, связывал с этим и свои личные заветные желания и мечтал о собственных маленьких радостях. Для меня это прежде всего были надежды на получение рождественской почты и посылок из дома, чудесных посылок, битком набитых всякой всячиной. Родные уже сообщали, что выслали их мне, и, конечно же, они давно ждали меня где-то за пределами «котла».
12 декабря 4-я танковая армия генерала Гота начала наступление с юга в направлении нашего «котла». Судя по первым обнадеживающим сообщениям, соединения Гота быстро продвигались вперед. Имя этого генерала внушало мне лично особое доверие – это был первый генерал, которого мне довелось в свое время увидеть. В одном из гарнизонных городов в Силезии он провел с нами, новобранцами-юнкерами, первое тактическое занятие на ящике с песком. Позднее, во время моей учебы в Бреслау, я вновь встретился с ним. Гот был не только боевым генералом, но и видным специалистом по военной истории; тогда в Бреслау он прочел лекцию на нашем военно-историческом семинаре. В моей памяти запечатлелся образ этого худощавого генерала, подвижного как ртуть, с седой головой и горящим взглядом. Он представлялся мне олицетворением энергии.
Моторизованные и ударные танковые соединения Гота (часть их была срочно переброшена на Восточный фронт из Франции), шедшие нам на помощь, пошли в наступление из района Котельниково, примерно в 200 километрах юго-западнее Сталинграда [25] . Вначале оно развивалось успешно – Гот стремительно продвигался вперед на соединение с нашей армией, преодолевая сопротивление советских войск, которое, однако, непрерывно нарастало. К 19 декабря части Гота продвинулись уже намного более 100 километров и образовали сильный плацдарм севернее Мишковой. Еще задолго до этого штаб Гота установил постоянную радиосвязь со штабом нашей армии в Гумраке. На западном участке «котла» мы уже слышали отдаленную артиллерийскую канонаду. Всего лишь 50 километров отделяло нас от танковых авангардов Гота [26] . «Держитесь! Идем на выручку!» – таков был многообещающий текст одной из его радиограмм, которая с быстротой молнии разнеслась по всем частям, оборонявшим западный участок «котла».
В сборник вошли малоизвестные воспоминания военачальников вермахта и документы о сталинградской катастрофе. Это протоколы допросов фельдмаршала Паулюса, записки его подчиненного офицера-разведчика Видера, Цейтцлера, Дёрра, директивы за подписью Гитлера и др.После Сталинграда многие офицеры и солдаты вермахта, в том числе и некоторые военачальники, пришли в уныние и стали терять веру в благополучный для фашистской Германии исход войны.Книга уникальна по подбору материалов и дает реальную картину сражения на Волге.
Маршал А.И. Еременко: Иоахим Видер участвовал в битве на Волге в составе 6-й армии в качестве офицера для особых поручений и офицера разведотдела VIII армейского корпуса этой армии. Он принимал участие в сражениях под Харьковом, а затем с 6-й армией дошел до Сталинграда, где разделил участь окруженных войск. В течение нескольких лет Видер находился в советском плену, а затем возвратился в Западную Германию, где проживает и поныне. Видер – сын католического священника, весьма религиозный человек, которого не заподозришь в симпатиях к коммунизму.
Маршал А.И. Еременко: Иоахим Видер участвовал в битве на Волге в составе 6-й армии в качестве офицера для особых поручений и офицера разведотдела VIII армейского корпуса этой армии. Он принимал участие в сражениях под Харьковом, а затем с 6-й армией дошел до Сталинграда, где разделил участь окруженных войск. В течение нескольких лет Видер находился в советском плену, а затем возвратился в Западную Германию, где проживает и поныне. Видер – сын католического священника, весьма религиозный человек, которого не заподозришь в симпатиях к коммунизму.
Чингиз Торекулович Айтматов — писатель, ставший классиком ещё при жизни. Одинаково хорошо зная русский и киргизский языки, он оба считал родными, отличаясь уникальным талантом — универсализмом писательского слога. Изведав и хвалу, и хулу, в годы зенита своей славы Айтматов воспринимался как жемчужина в короне огромной многонациональной советской державы. Он оставил своим читателям уникальное наследие, и его ещё долго будут вспоминать как пример истинной приверженности общечеловеческим ценностям.
Книга содержит воспоминания Т. С. Ступниковой, которая работала синхронным переводчиком на Нюрнбергском процессе и была непосредственной свидетельницей этого уникального события. Книга написана живо и остро, содержит бесценные факты, которые невозможно почерпнуть из официальных документов и хроник, и будет, несомненно, интересна как профессиональным историкам, так и самой широкой читательской аудитории.
Для нескольких поколений россиян существовал лишь один Бриннер – Юл, звезда Голливуда, Король Сиама, Дмитрий Карамазов, Тарас Бульба и вожак Великолепной Семерки. Многие дальневосточники знают еще одного Бринера – Жюля, промышленника, застройщика, одного из отцов Владивостока и основателя Дальнегорска. Эта книга впервые знакомит нас с более чем полуторавековой одиссеей четырех поколений Бриннеров – Жюля, Бориса, Юла и Рока, – и с историей империй, которые каждый из них так или иначе пытался выстроить.
Вячеслав Манучаров – заслуженный артист Российской Федерации, актер театра и кино, педагог, а также неизменный ведущий YouTube-шоу «Эмпатия Манучи». Книга Вячеслава – это его личная и откровенная история о себе, о программе «Эмпатия Манучи» и, конечно же, о ее героях – звездах отечественного кинотеатра и шоу-бизнеса. Книга, где каждый гость снимает маску публичности, открывая подробности своей истории человека, фигура которого стоит за успехом и признанием. В книге также вы найдете историю создания программы, секреты съемок и материалы, не вошедшие в эфир. На страницах вас ждет магия. Магия эмпатии Манучи. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Большинство книг, статей и документальных фильмов, посвященных панку, рассказывают о его расцвете в 70-х годах – и мало кто рассказывает о его возрождении в 90-х. Иэн Уинвуд впервые подробно описывает изменения в музыкальной культуре того времени, отошедшей от гранжа к тому, что панки первого поколения называют пост-панком, нью-вейвом – вообще чем угодно, только не настоящей панк-музыкой. Под обложкой этой книги собраны свидетельства ключевых участников этого движения 90-х: Green Day, The Offspring, NOF X, Rancid, Bad Religion, Social Distortion и других групп.