«Я вырос в сталинскую эпоху». Политический автопортрет советского журналиста - [10]
Михаил Данилкин не был слеп, но видел в бытовом неустройстве только временные трудности. Сознательный рабочий должен смотреть дальше и выше, видеть исторический смысл своей работы. Тем более что в жизни комбината была и другая – пафосная – сторона: передовицы в «Правде», митинги, торжественные собрания, шествия, встречи с Серго Орджоникидзе, украшенный знаменами клуб, бравурные звуки духовых оркестров, пламенные речи партийных ораторов. Николай Островский обращался к комсомольцам аммиачного завода: «Труд, ставший делом чести, славы, доблести и геройства, рождает новых героев, не менее мужественных, чем герои Гражданской войны. Нужно только понять и прочувствовать всю героичность того, что мы с вами делаем. Тогда никакие трудности и лишения не смутят нас. Мы уже победили окончательно и навсегда в своей стране. Разгромили и уничтожили тех, кто становился нам поперек пути, – кулака, троцкистско-зиновьевское охвостье, и победно движемся вперед. “Будущее принадлежит нам!” – так же, как и героическое настоящее. Привет вам, мои молодые товарищи! Вы деретесь не хуже нас. И когда надо будет взяться за оружие, вы покроете себя неувядаемой славой… Борьба продолжается. Каждый из нас на посту и делает свое дело. Крепко жму ваши руки. Преданный вам Н. Островский. Сочи, 13 марта 1935 г.»[85].
Освобожденный пропагандист Березниковского райкома комсомола Михаил Данилкин быстро освоил этот язык. Был замечен партийным руководством и переброшен в декабре 1931 г. на более ответственную работу – секретарем коллектива ВЛКСМ механического завода. Короткое пребывание на новом посту, и в мае 1932 г. последовало новое назначение – заведующим культпросветотделом райкома комсомола. И опять ненадолго. Вскоре его рекомендовали секретарем комитета комсомола Березниковского химкомбината. Так Михаила Данилкина ввели в номенклатуру Свердловского обкома ВКП(б) и ЦК ВЛКСМ. За два года Михаил Данилкин сменил четыре должности, перемещаясь неуклонно вверх по карьерной лестнице. Такое восхождение было возможно только по инициативе и при поддержке вышестоящего партийного начальства, а именно В.П. Шахгильдяна – человека влиятельного, властного, энергичного, пользовавшегося доверием в столичных кабинетах у Серго Орджоникидзе и Л.М. Кагановича, одного из столпов Свердловской областной организации ВКП(б). Он был большим мастером по созданию собственной свиты (артели) из партийных работников: выдвигал на новые должности, представлял к орденам, оказывал особое доверие. Руководителем В.П. Шахгильдян был жестким и непреклонным. Молодой комсомольский активист, каким-то образом попавший в эту артель, многому научился у своего патрона: отдавать приказы, требовать беспрекословного подчинения. При обсуждении рукописи романа М.Т. Данилкина «Новоселье» историк Ф.С. Горовой выбранил писателя: «Неправильно показывает автор партийное руководство. Образы работников райкома даны неудачно. Иногда партработники не руководят, а командуют»[86]. Других методов руководства Данилкин не знал.
Когда В.П. Шахгильдян в 1933 г. был награжден орденом Ленина и переброшен на другую работу – начальником политотдела Пермской железной дороги им. Кагановича, он по обычаю того времени взял с прежнего места работы своих людей. По инициативе В.П. Шахгильдяна Свердловский обком ВКП(б) в октябре 1933 г. мобилизовал Данилкина на железнодорожный транспорт: в политотдел Пермской железной дороги инструктором по комсомолу.
В июне 1937 г. карьера В.П. Шахгильдяна, ставшего к тому времени начальником Пермской железной дороги, оборвалась. Областная Свердловская партийная конференция, созванная после ареста первого секретаря обкома ВКП(б) И.Д. Кабакова, заклеймила всех членов бывшего партийного бюро вольными или невольными пособниками врага народа, отказала им в доверии, не избрав в новый состав обкома. За несколько дней до этого В.П. Шахгильдяна разоблачали на городских партийных конференциях:
«Разве не Шахгильдян выдал характеристику Турку, врагу народа, что этот Турок[87] был его заместителем, разве Шахгильдян не насаждал сволочью других работников – и до сих пор Шахгильдян продолжает свою подлую работу. […] По-моему, Шахгильдян был верным спутником Кабакова. Этому хламу не место в нашей партии, в руководящем аппарате»[88]. В июле 1937 г. один из ближайших сотрудников начальника железной дороги им. Кагановича дал на него убийственные показания. На вопрос: «Кто входил в состав уцелевшей части к[онтр]р[еволюционной] троцкистской организации, существовавшей на дороге имени Кагановича», – последовал ответ: «1) Шахгильдян Ваган Петрович, бывш<ий> начальник дороги имени Кагановича, фактический организатор и руководитель всей к<онтр>р<еволюционной> работы на дороге. Трудно сказать, кому в этом отношении принадлежит первенство: ему или Турку, по-моему, ему, так как он создал для Турка все условия, которые обеспечивали ему успешность его к[онтр]р[еволюционной] деятельности»
