Я все равно тебя найду - [8]

Я ахнула, но она моментально выскочила на лестничную площадку.

– Верни бабло! – заорала я на весь подъезд.

– Можешь не волноваться, я все до копейки потрачу на Артема! – заверила меня сестрица, глядя на меня в пролет лестницы.

Знаю я, как же. Она купит ему грошовый самосвал для песочницы, а на остальное накупит шампуней и кремов. Как будто трехлетний ребенок нуждается в косметических средствах фирмы «Мэри Кей». Хотя чего я так напрягаюсь? Я же даже не знаю, сколько ей сунул этот блудный отец. Преподаватели во времена моей учебы зарабатывали так мало, что он ни разу меня не отвел даже в неприличный ресторан (я уж не говорю о приличном). Не думаю, что сейчас что-то изменилось, разве что Михаил Артурович поменял работу. Но это вряд ли. Стало быть, максимум, что он ей дал, – тысячи три рублей. Вздор, могу об этом даже не задумываться. Тем более у меня в понедельник получка. А вот что действительно важно и что нужно сделать немедленно – это позвонить Ольге и закричать «караул». Она взрослая замужняя дама с двумя детьми, у нее есть искренне преданный муж, она гораздо умнее меня, вот и пусть советует, как выбраться из этого переплета.

– Надо присмотреться, чего он на самом деле хочет, – хлопнула кулаком по столу Оля.

– Зачем? – горячилась я. – Надо гнать его подальше, поганца.

– А ты чего так раздухарилась? – с подозрением осмотрела меня подружка. – Боишься, что ли, снова влюбиться? Ну-ка, признавайся!

– Это бред! – фальшиво возмутилась я. – Он мне сто лет не нужен.

– Брось, разве ты не об этом мечтала? – Соловейка откусила почти половину яблока и минуты три старательно пыталась ее прожевать.

– Господи, – сморщилась я. – Ты не боишься подавиться?

– Кто не рискует, тот не пьет шампанское. Яблоки – это панацея от всех болезней, – пояснила подруга.

– А, ну-ну, – пожала я плечами.

– Что ну-ну? – скривилась Ольга. – Именно что панацея. Только я их видеть уже не могу. Мне проще их целиком глотать. А еще, прикинь, самые полезные – кислые, и их надо съесть не менее пяти штук в день.

– Боже мой, не понимаю, как от такой кислятины ты сама не скисла. – Я попробовала в знак солидарности откусить кусочек от одного из ее чудо-яблок и поняла, почему их нельзя нормально есть. Эдакая суперполезная смесь стрихнина с недозревшим лаймом. Да, такое действительно можно только целиком глотать.

– Знаешь, а есть целый день одно только мясо еще хуже, – пожаловалась Олечка. – Печень начинает болеть и пищеварение портится. Клетчатка необходима. И потом, кажется, автор этой диеты и сам в итоге умер от ожирения.

– Нормально, – поразилась я. – А что ж его диета до сих пор так популярна?

– Потому что вдруг он умер не из-за этой диеты? Что ж теперь, отказаться от шанса иметь хорошую фигуру? Впрочем, я теперь совсем не знаю, что мне есть. Скажи, а? Яблоки или мясо?

– Да ешь ты что хочешь, – я разозлилась. – Скажи, что мне делать.

– А что? – мгновенно переключилась на мою волну подруга. – Все не так и плохо! Что такого, если этот рафинированный интеллигент будет деньги тебе таскать и сына баловать. Ничему не противоречит. Ты только не спеши ему в объятия бросаться. Приглядись, пойми, чего он задумал. Потому что потом, когда ты снова будешь голая лежать у него в кровати, думать будет поздно.

– Да не буду я лежать у него в кровати. У него там жена лежит! И вообще, я знать его не желаю, а ты толкаешь меня на путь падения и порока, – жеманничала я, но в целом Оля дала мне именно тот совет, который я так желала услышать. Чего греха таить, покорное стыдливое выражение на лице Михаила Артуровича вкупе с деньгами и извинениями пролили сладостный бальзам на рубцы моих ран. Женская гордость пела громкие песни в моей душе. В основном текст состоял из возгласов «понял, гад, чего лишился» и «все вы у нас попляшете!».

Впрочем, не все было так романтично и безоблачно.

На следующий день, когда мы с Темой вышли немного поиграть на площадке перед отбытием в зоопарк, меня неожиданно стали спрашивать, действительно ли моя сестра сделала все, чтобы я была счастлива. Действительно ли эта святая женщина без обручального кольца умоляла отца ребенка вернуться ко мне и не бросать мальчика на произвол судьбы (читай «на произвол жуткой безмозглой мамаши»).

– Это Галка так сказала? – чуть не задохнулась от возмущения я. – Она все врет!

– И то, что ты практически отказалась к нему вернуться? – ехидно переспросила соседка из дома напротив, мамаша очень неуравновешенной, нервной, истеричной девочки пяти лет.

Я мысленно плюнула через левое плечо.

– А кто сказал, что меня звали куда-то вернуться? Да если бы и звали, я бы не пошла!

– Да что ты, – недоверчиво улыбнулась соседка. – Это же глупо!

– С чего ты взяла? А может, он подонок!

– А еще она сказала, что это все ваша Олька вас сбивает. Я не сама придумала, она всем так сказала, – соседка развела руками, показывая, что она ни при чем и к этим сплетням отношения не имеет. «За что купил – за то продаю».

– Боже мой, да кому ты веришь! – воскликнула я, в бешенстве пытаясь придумать что-то, что свело бы мою сестрицу к состоянию таракана, попавшего в ловушку «Глейд».