Я все исправлю - [50]

Летела она не рейсовым парастеком, которые ежеминутно по расписанию покидали взлетные полосы: за ней пришлют капсулу из конторы. Это говорит о важности предстоящего дела, но с другой стороны было в словах шефа что-то подозрительное. В центре полно пилотов, и почему понадобилась именно она — не понятно. Решив, что разберется с этим вопросом на месте, девушка допила кофе и, расплатившись, пошла в сторону индивидуальной посадочной полосы.

Парастек вынырнул из пространства за десять минут до объявленного времени. Открылся люк, и из капсулы легко выпрыгнула молодая женщина.

— Тоя! — узнала ее Стеша. — Тебя что разжаловали? Девушки обнялись и Тоя, смеясь ответила:

— Нет, просто уговорила Крайта послать меня. Хочу быть в центре событий

— Каких событий? Что происходит?

Тоя закинула сумку Стеши в багажный отсек, почти силой усадила девушку на пассажирское сидение и с улыбкой произнесла:

— Ты ничего не знаешь, а там такая шумиха. Все ждут твоего возвращения.

— Я не полечу, пока ты мне не расскажешь все.

— Еще чего, — Тоя быстро села в кабину, закрыла люки и увела машину нам парадром конторы в Затеевске.

Если бы дорога была длиннее, Тоя бы услышала о себе массу интересных вещей, но через несколько секунд их путешествие закончилось, и Стеша, продолжая возмущаться, вылезла из капсулы. На модуле было слишком много народа для будничной посадки. Все, что-то шумно обсуждавшие, при появлении Стеши затихли и уставились на нее, стараясь ничего не пропустить. Среди толпы девушка заметила Афанасия, который призывно помахал ей рукой. Идя по дорожке, Стеша ловила на себе любопытные взгляды, и спиной чувствовала, как люди начинали двигаться за ней, образовывая круг, в центре которого оказалась она, Крайт, человек в белом халате и худощавый парень, стоявший спиной к ней. Тело парня было далеко от атлетического, он опирался на трость видимо из-за больной ноги и неуверенно крутил головой, словно прислушиваясь к каждому звуку. Совсем короткие черные волосы делали его похожим на мальчика — подростка и если бы не высокий рост, Стеша решила бы, что школьник, пришедший на экскурсию в контору. Доктор о чем-то до этого беседовавший с парнем, увидев девушку, положил ему руки на плечи и развернул лицом к ней. Стеша замерла, дыхание остановилось, сердце застучало где-то в горле и подкосились ноги.

— Имос! — прошептала она.

Парень дернулся, уронив трость и расставив руки, словно слепой, ищущий выход из комнаты.

— Стеша! Стеша, — перешел он на крик и нащупав ее лицо прижался губами ко лбу.

Тропа восторженно загудела, а Имос втянул носом запах Стешиных волос, провел рукой по щеке и сказал:

— Я забыл, какая ты красивая.

— Я так и знал, — обрадовался доктор, и протянул ладонь с зажатым большим пальцем — Имос, сколько пальцев?

— Я вижу! — ответил парень, — Их четыре.

Люди, стоявшие вокруг улыбались и обсуждали встречу влюбленных. Стеша ничего на понимала, но ей было все равно, что творится вокруг, она была счастлива.

— Имос, ну где твоя утка, Иван с Марой скоро придут, — Стеша суетилась вокруг стола и покрикивала на мужа, нарезавшего на кухне овощи.

— Не зуди, — за три года он хорошо выучил русский и теперь вставлял старинные словечки в разговор при каждом удобном случае.

— Я не зудю и не зужу, я хочу утку.

— Ты обязана хотеть, — он вынес поднос, поставил его на стол, и наклонившись, поцеловал жену в сильно округлившийся живот, — и не только утку.

Дверь открылась, в комнату с визгом влетела Мара и повисла на шее Имоса. Следом зашел Иван, чмокнув Стешу в щечку, он оторвал жену от смеющегося друга и пожал ему руку.

— Как вы тут, так и не скажите, кого ждете? — обнимая Стешу, тараторила Мара.

— Это будет сюрприз для нас, Стеша не захотела знать зараннее.

— А как ваши мальчишки, с кем вы их оставили?

— Имосик, уже говорит, а Степа пытается ползать. За ними приглядывает Окса, — ответила Мара, а Иван добвил:

— У них с Ронтом сын ровесник Степана. Они справятся.

— А как Влар? — после переезда к Стеше, Имос с ним виделся очень редко. Он с женой жили на острове, который после землятресения отстроился и по прежнему служил школой для мальчиков и девочек, теперь с совместной системой обучения. Надо было вырастить тех детей, которые родились до переворота.

— Они были у нас. Привозили дочку, она такая же рыженькая, как и мать.

— Смотри-ка, все обзавелись детьми, — Имос приобнял Стешу и поцеловал куда-то за ушко. Та мурлыкнула, а он добавил, — мы тоже решили не останавливаться.

Все уселись за стол, нахваливая кулинарное мастерство хозяина.

— Но все таки мы с Ваней были первыми, — уплетая утиную ножку, сказала Мара, — никогда не забуду, как испугалась, когда у меня начал рости живот. Я думала это смерть!

Иван ухмыльнулся и обратился к Имосу:

— Здорово, что вы нас позвали. Хоть поговорим немного, а то сто пятьдесят лет разницы между нами особо не сближают.

— Это день нашей свадьбы, а без тебя, Ваня, его бы просто не было, — ответил Имос.

— Ванюша, расскажи, наконец, что там произошло, а то из моего мужа я так ничего и не вытянула.

— Да ничего, — смутился Иван, но болтушка Мара, обрадовавшись интересной теме, затараторила еще быстрее.