Я вижу твой голос - [8]

С раннего детства Кьяра подвергалась насилию со стороны отца и деда, и то, что она сотворила с Антонио Моретти, было горячим приветом старине Зигмунду Фрейду. Касотто сразу призналась в убийстве, о котором рассказала с такой непосредственностью, что следователи были обескуражены. Кьяра была помещена в специальное заведение, где ей выделили уютную комнатку с мягкими стенами, а вот вазу так и не нашли, поскольку она давно покинула пределы Италии.

Зато были обнаружены трупы двоих мужчин: один в Милане, другой в Вероне. Оба были застрелены выстрелом в упор, и эти убийства, по мнению полиции, не были связаны между собой, да и с ограблением миланского коллекционера тоже. Никто так и не узнал, что грабители были заказаны заокеанским коллегой Антонио Моретти, который, не получив вожделенную вазу и потеряв немалую сумму на выплаченном авансе, решил расправиться с недобросовестными исполнителями – мелкими сошками, которые оказались, как бы это ни прозвучало иронично, невинными жертвами. Вот так печально и запутанно закончился итальянский этап жизни «Бриллиантового тюльпана».

* * *

– Ольга Петровна, я прошу вас – простите меня, чем бы я вас ни прогневал! – Денис так и не перешел на «ты» со своей любовницей.

У Корвенко было очень плохое настроение, и молодой человек попался под горячую руку.

– Денис, ты не на сцене! Давай без литературщины! – Ольга ходила по квартире, привычно изображая «нервы». Но на этот раз реальный повод был. Только что ей позвонили из театра и сказали, что Кармен она будет петь в последний раз. Дирекция ласково и очень уважительно объяснила, что хотят сберечь Ольгино здоровье, а учитывая возраст – тут Корвенко передернуло, – не могут рисковать. Прима была достаточно взрывного темперамента, но в этом случае промолчала, потому что была умна и прекрасно знала, что теперь Кармен будет петь та моль дохлая, что три года дышала ей в затылок, – Ирка Соболева, которой бог не дал ничего, кроме умения прытко забираться в постель к нужным дяденькам, а порой и тетенькам. Корвенко испытывала к Ирине смешанные чувства: чего греха таить, подобная постельная политика была не чужда и ей в начале карьеры, но хоть голос да внешность яркая были и есть!

А Денис Марецкий, девятнадцатилетний юноша, казалось, был не от мира сего. Он был нормальным и обычным молодым человеком, но рядом с Ольгой переставал быть собой. Благоговел перед её телом, восхищался талантом. Встретились они случайно полгода назад, в кафе, где Корвенко ждала Илону Левину, свою единственную подругу. Денис тоже пришел туда, чтобы встретиться со своей девушкой Ниной. Оперная дива сидела в немноголюдном зале кафе как королева среди пигмеев. На неё невозможно было не обратить внимания. Даже в тёмных очках, которые она надевала всегда, находясь в публичных местах, Ольга светилась. И конечно, Денис увидел – более того, узнал её, поскольку был мальчиком из интеллигентной семьи, приученным ходить в оперу. Он восхищался Корвенко с детства. Приблизиться к ней – всё равно что к «Мадонне» Рафаэля вплотную подойти.

И Денис не подошёл, но что-то внутри перевернулось. Пришла Нина, прибежала Илона. Всё шло своим чередом. Но Ольга обратила внимание на милого юношу и решила: «Мой». Она не была законченной хищницей, но, непринужденно болтая с Илоной, ни на секунду не забывала о мальчике, который неплохо проводил время со своей девушкой. Спиной он чувствовал присутствие Ольги, но боялся обернуться. А певица прибегла к банальному способу. Выходя из кафе, она уронила платок около столика Дениса. Конечно, он кинулся его поднимать. Конечно, поблагодарив юношу, Корвенко с лучезарной улыбкой пожала ему руку, в которой оказалась её визитка. Ординарно? Да. Действенно? Очень.

У Ольги был опыт общения с мужчинами намного младше неё. Как-то на спектакль пригнали несколько рот солдат. Дива чувствовала, как её обволакивают эротические флюиды, мощной волной идущие из зала. Так она никогда не пела! И когда на сцену с цветами вышел розовощекий, крупный и вконец смущённый рядовой, она, не выходя из образа, царственным жестом оставила юнца подле себя, а после закрытия занавеса не менее величественно повела его в «королевскую опочивальню» – так за глаза называлась комната отдыха, находящаяся за гримерной.

Помещение было обставлено достойно примадонны: королевская кровать, бар, телевизор, глубокие кресла, ванная и даже небольшая кухня. В солдатике Корвенко не ошиблась. Его юношеская гиперсексуальность, не успевшая потухнуть под воздействием армейских доз брома, сделала ночь страстной и незабываемой. Но когда утром прима проснулась, то увидела следующую картину, при виде которой хотелось смеяться и плакать одновременно: солдатик сидел в кальсонах перед телевизором, поглощал шоколадку и смотрел мультик.

Денис Марецкий несколько дней не мог притронуться к телефонной трубке. Он боялся. Боялся, что не так понял Ольгу, что она его с кем-то спутала. Единственный фактор, который не приходил ему в голову, был, как ни странно, возраст. Разница почти в тридцать лет его совершенно не волновала его. А Ольга… Она не была женщиной-вамп и пожирательницей младенцев – Денис ей действительно очень понравился.