Я вижу пламя - [8]

Теперь это я.

Не новая, а поменявшаяся. Окончательно.

И я пошла на такие изменения не чтобы начать жизнь с чистого листа, дальше существовать в мире, полном скорби и слез, а чтобы как-то спрятать свое лицо от него и попытаться дотянуть до того дня, когда решу покончить с собой.

Глава 3

Убрав комнату, я сказала Саре, что уже спускаюсь, так как она звала меня несколько раз на кухню. Переодевшись в телесную сорочку и шелковый халат, я, не смотря на неаккуратно подстриженные волосы, накинула их на лицо и, посмотрев в зеркало, удостоверилась, что они закрывают его почти полностью. Короткие пряди обрамляли щеки, тем самым пряча на одной из них ожог под собой лучше, чем когда-то длинные.

Выйдя из комнаты, я неуверенно спустилась вниз и наткнулась на сидящую за переполненным разогретой едою столом тетю. Та, увидев меня, выронила вилку и, открыв рот, подскочила с места.

Видимо, я ее «немножечко» удивила сменой своего имиджа.

— Селия? — ошеломленно прохрипела она, постукивая кулаком по груди.

Всполошившись, я одарила спину Сару несколькими хлопками, а затем отошла на небольшое расстояние, когда убедилась, что с той все нормально и она больше не подавится.

— Ты в порядке?

— Далеко нет, — залпом опустошив содержимое стакана, взятого со стола, кинула женщина.

Я осторожно приземлилась на стул, не отводя от нее взгляда. Совсем не ожидала, что тетя вот так отреагирует. Нет, конечно, ну и на другую — спокойную реакцию я не рассчитывала.

— Что ты сделала со своими волосами? — придя в себя, поинтересовалась Сара, затем села на прежнее место, осматривая мою голову так, словно на той сидел жирный паук.

— Подровняла их немного, — буркнула я, накидывая копну коротких прядей на лоб, чтобы закрыть шрам.

— Подровняла? — по слогам процедила тетя. — Боже, Селия, да ты их обстригла! — и ее голос значительно стал тоньше и громче.

Я непринужденно пожала плечами, опустив взгляд на прозрачный лак, покрывающий ногти.

— Можно и так сказать.

Последовал выдох. Успокоившись немного, Сара через несколько секунд только смогла открыть рот:

— Где ты нашла ножницы?

Я подняла на нее взор. Тетя уже не со скрытым гневом и изумлением смотрела на меня, а с сердобольностью.

Опять началось. Сейчас станет меня жалеть, потом затронет тему о пожаре и будет говорить, будто я не виновата, что родители погибли.

Мне это надоело. Я прекрасно знаю свою вину и не перестану ее чувствовать, пока не покончу с собой.

— Нашла в шкафчике, — объяснилась я, проводя пальцами по наполненному минералкой стакану.

Прикусив губу и покачав головой, Сара последний раз осмотрела мою «шевелюру», после, встав, ушла в ванную комнату и закрыла за собой дверь. Я не понимала ее поведения, поэтому напряглась и вжалась в стул, раздумывая, почему тетя убежала, так и ничего не ответив. Но услышав тихий плач, который донесся до ушей, я подскочила, словно ошпаренная. Подбежав к двери и прислонившись к ней, неуверенно постучалась.

— Сара, что случилось? Я тебя чем-то обидела? Почему ты плачешь?

По ту сторону раздался шум льющейся воды, тетя включила кран. Несколько секунд она была в ванной комнате, когда я пыталась расспросить ее насчет всего, затем вышла и взяла меня за руку. Я, еще находясь в смятении, тоже обвела ее ладонь, озираясь вокруг, словно за этой странной картиной кто-то наблюдал.

— Все в порядке. Просто, — она провела свободной пятерней по светлым волосам. — Я не знаю. Это так тяжело и сложно. Вроде бы живешь воспоминаниями, помнишь, какими были Ребекка и Томас, — начала с нотками горечи Сара, имея в виду моих родителей, — а потом, осознавая, что тех… теперь нет рядом, чувствуешь пустоту в душе. Ведь знаешь, что ее больше не заполнят их смех, улыбки, голоса…

Боже, это чертовски верно…

Похлопав мокрыми глазами, чтобы в очередной раз не попасть во владения слез, Сара сильно прикусила губы и набрала в легкие максимум воздуха. Ощутив в горле невыносимый ком, провоцирующий на рыдание, я притянула ее к себе и впервые крепко обняла. Сама.

— Мне тоже нелегко, — выдала я, чувствуя, как руки тети обвивают мою спину.

— Ох, детка, — громко выдохнула она, поглаживая меня по голове. — Я так скучаю по ним.

— И я. Если бы я могла бы повернуть время вспять, если бы смогла все изменить, то… то несомненно бы это сделала. Я бы не уходила тогда из дома, не оставляла их. Я…

Когда я зарыдала, Сара стала дрожать, и только потом я поняла, что и она плачет.

— Я знаю, Селия. Я знаю, — бормотала женщина дрожащим голоском. — Но не вини себя. Это был лишь несчастный случай. Во всем нет твоей вины.

Я же говорила…

Она вновь подняла тему, мол, я не виновата в произошедшем девятнадцатого апреля.

Но зачем?

Мы же обе прекрасно знаем, что это не так.

— Не правда, — выдавила я, зарывшись в ее мягких волосах лицом.

— Селия, — немного сердито сказала Сара, — перестань твердить подобное. Твои родители погибли не из-за тебя. Пойми же, наконец, это.

Я никогда не перестану винить себя, пусть, даже если мне будут говорить, чтобы я этого не делала, так как, якобы, не из-за меня сгорели в том доме дорогие мне люди.

Ложь.

Виновата лишь я.

— Постараюсь, — поборов желание произнести «нет», прозвенела я.