Я вас не звал! - [12]

От меня до них было не более двадцати метров.

Бам! Бам! Бам! Бам! Бам! Пять картечных зарядов перемолотили врагам ноги, чего я в принципе и добивался. Отчаянно крича и матерясь, один катался по земле, держась за висящую как тряпка конечность, а второй то ли оказался покрепче, то ли ему меньше досталось – уже отползал в сторону бетонных блоков.

Бам! Бам! И через десять секунд снова – бам! Бам! Это Санек добил этих калек. Ракета в будке уткнулась в деревянный топчан, и занялся пожар.

– Саня, смотри вокруг! – крикнул я, трясущимися руками загоняя патроны в подствольный магазин.

Сбежал к будке, зашел внутрь и, скинув на очаг возгорания матрас и одело с топчана, затушил огонь. Огляделся. На столе были разложены какие-то консервы, пара пластиковых боксов с сухим пайком, даже несколько банок пива, и еще какая-то вражеская еда в вакуумной упаковке. Ага, перекусывали, значит. Почти у двери лежали два АКМС, два подсумка на четыре магазина и кобура на ремне пээмовская. От наших убитых пацанов, наверное, трофеи. Выволок всё оружие на улицу. Санек сидел на клумбе и смотрел себе на руки, его всего колотило.

– На, глотни, только мне оставь, – я протянул ему фляжку.

Сашка сделал несколько больших глотков и даже не поморщился, словно компот выпил.

– Я их убил… людей убил, – сказал он дрожащим голосом и закрыл лицо руками.

– Саня, ты не людей, а врагов убил, люди вон там за будкой лежат, а еще один человек вон на дороге, и четвертый там внизу – сначала был поставлен на колени, а потом застрелен в затылок. Это люди, наши люди. А те, кого мы с тобой убили, это враги и оккупанты, они б точно тебя не жалели. Помнишь? «Кто с мечом к нам придёт…»

– Ага, тот в орало и получит, – грустно улыбнулся Сашка. А потом зажал рот рукой, резко развернулся, нагнулся, и его вывернуло.

– Ну и тебя с почином, – я похлопал его по плечу. – Всё, давай соберись, времени мало.

– Прости, – ответил он, утираясь.

– Проехали, сам такой же, давай еще по глотку, проверяем тут всё и сваливаем.

Меня, конечно, тоже трясло, но уже гораздо меньше, чем в подземелье. И этот старик перед глазами стоит, с простреленной головой. Твари, мочить буду вас, пока жив!

Отхлебнули еще по паре раз из фляги.

– Пошли будазик и «Хаммер» глянем.

По пути к машинам посмотрел на тело, лежащее за бетонным блоком. Это был капитан. Спокойное лицо и мертвые глаза, глядящие в небо… грудная клетка вся в запекшейся крови. Как тут всё вышло у них с натовцами, уже, наверное, и не поймешь. Я присел и закрыл ему глаза.

– Похоронить бы их, – сказал Сашка.

– Саня, некогда.

– Да не по-людски как-то.

– Сейчас всё не по-людски у нас будет. Ладно, сейчас управимся с трофеями, вытащим деда снизу, всех сложим в этой будке и подожжём. Согласен?

– Хорошо.

– А выживем – кончится этот бардак, вернемся сюда и на месте будки крест поставим. Сань, и кстати, посмотри у них, может, документы какие найдешь.

– Ладно.

Я подошел к УАЗу – ключи в замке зажигания. Борт в нескольких местах прострелен, боковые стекла высыпаны. Заглянул под низ – вроде не течет ничего. Стряхнул стекла с сиденья, сел, повернул ключи. Машина прочихалась и завелась. Топлива, если верить приборам, треть бака. За задними сиденьями обнаружились две полные канистры с бензином. Я достал одну и отнес к будке сторожа. Теперь вражеский трактор. Сразу полез в багажник. Какие-то коробки с инструментом и провода, здоровенный брезентовый баул, открыл – подарок, упакованная маскировочная сеть. Туда же в УАЗ. Два металлических ящика – ага, гранаты для этой херни, что на крыше. Ну-ка, как снять-то? Я вылез в люк. Ясно, больше возиться будем – на хер. Еще сумка, вот это уже хорошо – магазины к вражеским автоматам, и судя по всему, патроны в коробках, несколько гранат.

Сашка подошел.

– На, это в уазик, – передал ему сумку.

В общем, поснимали мы с убиенных врагов всё, что снималось, и обувью не побрезгали – хорошие ботинки, к слову, – перекидали в УАЗ. Также в «Хаммере» обнаружили две здоровенных аптечки, желанный бинокль с дальномером (разобраться бы, как пользоваться), вражеские сухпайки, хорошую лопату и ломик, набор инструментов всяких. Еще нашли какие-то мины, но брать не стали – нафиг, неграмотные мы по части такого вооружения. Нашли еще всякие кофры, коробки и коробочки… Покидали, в общем, что плохо лежит, в здоровенную сумку, в которой была еще какая-то снаряга. Также нашли контейнер длиной под полтора метра. Открыв, увидели в нем карабин, только длинный и с оптикой, с кучей причиндалов в формованных поролоновых ячейках – и это приватизируем.

– Ну, вроде всё собрали, пошли за дедом.

– Идем, – вздохнул Санек.

Сложили всех наших погибших в вагончик сторожа. При всех нашлись документы – с собой забрали.

– Ну-ка погодь, – сказал я, пошел к уазику, покопался в сумке с трофеями и извлек оттуда гранату, М-26 чем-то похожа на нашу РГО. «Держите подарок», – разогнул усики предохранительной чеки, выдернул и, придерживая предохранительную скобу, подсунул под труп одного из убиенных оккупантов. Теперь вроде всё.

Полили обильно бензином. Ящики с оборудованием и «Хаммер» тоже облили, подожгли и поехали на уазике пробираться к Басику. Не доехали метров триста, что-то стукануло и движка встала, видно что-то прострелили все-таки машине. Быстро перетаскали всё в микроавтобус, подгоняя друг друга. Завел движку, посмотрел на часы – 13:00, отхлебнул еще из фляжки коньяка, предал Сашке допить остатки, достал из бардачка последнюю сигарету и закурил.