Я в моей голове 4 - [35]

— Не надо Сережа, — мягко попросила. — У меня никогда еще не было так с мальчиком, — с трудом призналась. — Ты и так…. Никогда и никто меня так не трогал. Надо подождать…. Не сейчас…. Не обижайся, пожалуйста.

И вспомнив про вторую мою руку на груди, пошевелила плечами, освобождаясь от объятия.

Член уже давно рвался из штанов, и я уже чувствовал нарастающую боль от неудовлетворенного возбуждения. Утром точно буду «звенеть» яйцами. А может…?

— Оля, ты знаешь, что мужчина, не достигнув оргазма от долгой эрекции мучается болями, — посмотрел на смущенную девушку. — Не поможешь мне разрядиться?

— Как? — удивленно и испуганно подняла глаза она.

Я достал из штанов возбужденный член, взял ее руку и сжал девичью ладонь на стволе. Осознав, что происходит, она ойкнула и испуганно отдернула руку.

— Дурак! — воскликнула.

Да, сложный случай! Самой же нравится, когда ее глажу, но настолько закомплексована и безграмотна сексуально! Я заметил, что во время ласк она возбуждается и дыхание учащается.

— Извини, — произнесла Ольга спустя некоторое время, глядя в сторону. — Я так сразу не могу. У тебя, наверное, было много женщин? — предположила. — Мне надо время, чтобы все осознать.

— Это ты меня извини, совсем голову потерял, — признался я, приводя одежду в порядок и ругая себя.

Уже сегодня планировал вечером уехать домой, а там Гулька. С ней же первого июля приедем сюда подавать документы и будем вместе. Зачем мне Ольга? Хорошая девочка, мамина дочка, наверное, зачем ей голову морочить? Пусть живет своей жизнью, но без меня.

— Извини, — повторил. — Наверное идти по домам надо?

— Ты обиделся? — вздохнула она и пристально вгляделась в мое лицо.

— На что? — удивился я. — Нет. Ты все правильно сделала, — признался. — Это я голову потерял.

Если бы я этого большого ребенка сейчас трахнул, то как бы чувствовал себя потом? Подлецом, использовавшим ее влюбленность. Ведь ясно, что у нас нет и не может быть совместного будущего, а она, вероятно, стала бы ждать от меня продолжения отношений.

Хромал домой, вспоминая слабый запах духов и молодого девичьего тела, тепло и гладкость Ольгиной кожи, мягкость губ. Сволочь я испорченная! — отругал себя, но мысли все равно упрямо возвращались к этой встрече.

Обиды.

Вернувшись под утро домой, был встречен тетей. Она без лишних слов погнала меня мыться в душ, забрала в стирку грязную одежду, а потом смазала все ссадины. Немного попричитала над новыми брюками, рассеченной в очередной раз бровью и отправила спать, но рано утром позвала к телефону.

— Сережа! Сережа, тебя к телефону. Наташа звонит, — еле растолкала меня.

Конечно, еле продрал глаза, ведь спал всего пару часов. Чего не спится этой неугомонной? — ругался про себя, натягивая спортивки. Потирая закрывающиеся глаза поплелся к телефону.

— Ты дома? Когда вернулся? — услышал взволнованный голос подружки.

— Часа три назад, — посмотрел на часы. — Чего спать не даешь? Случилось чего?

— Случилось. Сейчас к вам моя мама придет. Жди, — неожиданно всхлипнула.

— Что случилось? — повысил голос, встревожившись и сразу проснувшись, но в трубке услышал короткие гудки.

Что произошло? Чего ждать? Придет Роза Михайловна. Зачем? В недоумении посмотрел на тетю.

— Что — то произошло. Сейчас придет Роза Михайловна зачем — то, — пояснил встревоженной родственнице и отправился в туалет.

Наташкину маму встретил уже умытый и одетый, только с распухшей рожей.

— Ты что наделал, засранец? — сразу с порога она накинулась на меня. — Как ты мог? Воспользовался девичьей влюбленностью, подлец. Ей же учиться надо, вставать на ноги, а если беременность? Химией травить девчонку? Или аборт делать? Что ты наделал подлец? Ты думал о чем — нибудь кроме своей похоти? Сволочь! Как ей дальше жить? Наверняка жениться не захочешь! Я тебя засужу, если дочкино здоровье пострадает. Так и знай. Явился сюда из своего Мухосранска! Задурил девчонке голову и воспользовался гаденыш.

— А вы тоже хороши! — перевела взгляд на застывшую от изумления тетю. — Разумный, порядочный…, передразнила. — А у него одно на уме.

— Что случилось? — наконец — то прорвался я в монолог разгневанной матери. — Мы с Наташкой расстались в одиннадцать на Дворцовой и больше ее не видел, — попытался оправдаться. — Она оставалась с девчонками.

— Замолчи немедленно. Ты сейчас все что угодно сказать можешь. В суде будешь оправдываться, подлец. Воспитают же таких…, — никакие доводы разгневанную женщину не могли успокоить.

— Что случилось, Роза Михайловна? — пришла мне на помощь тетя.

— Случилось, вот…, — Наташкина мама неожиданно всхлипнула.

— Пойдемте на кухню, воды дам, а вы мне все расскажете, — тетя скользнула к гостье, обняла за плечи и повела на кухню, а мне, сделав строгие глаза показала на мою комнату.

— Растишь их, растишь, надеешься, что будут счастливы, а они…, — услышал, закрываясь в комнате.

Неужели Наташку трахнули? Изнасиловали? Нет, такого быть не могло. Она не была пьяной, а сил и ловкости хватило бы отбиться от насильника, да и молчать бы не стала, а ночью было людно. И девчонки из класса с ней были. Что же случилось? Так и гонял в голове вопросы, пока за гостьей не захлопнулась дверь.