Я, ты и дракон - [43]

– Лорд Гордон Данге…

Я уставилась на картину красивого молодого мужчину, чувствуя, как стремительно в душе разрастается ярость. «Ну попадись мне теперь на глаза! Убью, закопаю и скажу, что так и было!»

Сколько бы ни старалась сдержать вихрь эмоций, он меня захлестнул, накрыл с головой, помутив разум. В мгновение ока я, ведомая гневом, очутилась у дверей комнаты Аннет и настойчиво постучала, требуя открыть. Однако никто так и не отозвался. Несомненно, она знала, что он жив, но строила из себя горем убитую сестру. Получалось, и Аннет, и Смарагд, не говоря уже про Рассела, оказавшегося Гордоном, все это время водили меня за нос. Мне немедленно захотелось получить ответ – ради чего? Зачем они, словно опытные кукловоды, дергали меня за ниточки и заставляли идти у них на поводу? Эта троица преследовала общую цель или у каждого была своя? Как им вообще удалось обвести всех вокруг пальца, устроить похороны, убедить стольких людей в смерти молодого лорда?

А Тибальт? Ему известно, что его двоюродный братец бродит по окрестностям замка живым, правда, немного потрепанным? И кем же? Наемниками? Драконом? А их нелюбовь была наигранной, или между ними на самом деле что-то произошло?

Желая поделиться своим открытием с нынешним хозяином замка, каковым себя считал Тибальт, направилась к рабочему кабинету, но дверь оказалась заперта. Подергав за ручку, мысленно прокричала:

«Смарагд! А ну, вылезай, ящерица ты хитрющая! Ты просто обязан немедленно мне все объяснить!» – однако, сколько ни звала дракона, он так и не вышел на связь.

Я в одночасье перестала понимать, что было правдой, а что ложью. Словно все оказалось мыльным пузырем, лопнувшим совершенно внезапно. Мне следовало успокоиться, остыть, иначе мой мозг мог взорваться от множества поселившихся в нем вопросов в сочетании с переполнявшим меня гневом.

Едва оказалась на улице, вдохнула полной грудью ночной воздух и побрела к озеру, подбрасывая носком обуви мелкие камешки, большие же просто пинала. Злость постепенно улетучивалась, уступая место опустошению, но негодование снова заклубилось в груди бурей, когда я на лесной тропе заметила очертания знакомой фигуры. Ситуация накалилась до предела.

– Ты… Ты… обманщик! – от эмоций у меня перехватило дух и пропали слова. – Конюх! Как же! Лжец! Это из-за тебя я оказалась в этом средневековье! Ты… ты лишил меня родного дома! Я столько натерпелась тут! Ради чего? Скажи мне! Ради ваших прихотей?!

– Вика, – мягко заговорил Рассел, то есть Гордон, но продолжить не смог.

– Я спрашивала тебя, кто ты! Но ты ни разу не намекнул, что и есть тот самый Гордон, которого едва ли не каждый считает погибшим.

– Вика! Сейчас не время и не место обсуждать это! – он стремительно сокращал между нами расстояние. – Давай ты успокоишься, и мы обо всем поговорим, хорошо?

– Да иди ты… лесом, полем и еще какими-нибудь эротическими тропами! Опять будешь мне лапшу на уши вешать? Как тебе верить-то после всего?! А я, кстати, дуреха верила! Тебе одному верила! – в груди щемило от сердечной боли, а глаза застилала пелена слез. Одна за другой они начали скатываться по щекам, но в темноте их вряд ли можно было различить.

Гордон подошел ко мне вплотную, но я отступила, сжимая кулаки. Только воспитание удерживало меня от того, чтобы не начать колотить его, вымещая всю ярость, что бушевала во мне.

– Вика, послушай, я не думал, что все так далеко за… – вдруг он оборвал фразу на полуслове и посмотрел в сторону озера, но я не придала этому значения и продолжила высказывать все, что сейчас творилось у меня на душе:

– А о чем ты тогда думал?

– Тише, – мужчина приложил палец к губам, призывая к молчанию.

Я еще не получила ответы и успокоиться не могла, в груди все еще тяжело бурлили эмоции, и я собралась было сказать что-то еще, но Гордон мертвой хваткой вцепился в мое запястье и рванул с места, увлекая меня с тропы в чащу леса. Отпустив мою руку, быстро нарисовал в воздухе какие-то символы и крепко прижал меня к себе. Нас охватила странная фиолетовая дымка. Я чуть не задохнулась от крепких объятий и хотела уже высказаться на эту тему, однако… он прижался губами к моим губам. Это мало походило на поцелуй, но я замерла от неожиданности и вдруг почувствовала, как под ладонью сильно бьется его сердце. Но мое оцепенение длилось недолго. Едва пришла в себя, заколотила кулаками в грудь. Опять-таки, попыталась. Разве против такого здоровяка попрешь? Внезапно Гордон предпринял более решительные действия – он запустил пятерню в мои волосы, прижался еще плотнее… и раздвинул языком мои губы, а поцелуй превратился в самый настоящий. Мое сопротивление таяло с беспредельной скоростью, будто масло на раскаленной сковороде. Не знаю, что на меня нашло, возможно, сыграло влечение, но в какой-то момент я стала отвечать на поцелуй, а руки сомкнулись у него на шее.

Хруст веток и приближавшееся шарканье заставили нас замереть. Наши губы разомкнулись, однако я не торопилась лишаться крепких объятий, даривших хоть толику защиты. Он заслонял собой весь обзор, не позволяя мне разглядеть, что там происходит. Вскоре все стихло, но Гордон не торопился отпускать меня. Ситуация немного затянулась, и я уже собиралась спросить, долго ли нам еще так стоять и от чего мы прячемся, как услышала совсем рядом: