Я - тьма - [18]

Тот лежал неподвижно.

Секунд через десять желчь рванулась наружу. Мейсон скрючился. Его тошнило. Тело, сотрясаемое рвотными спазмами, напряглось в ожидании: сейчас бита проломит ему череп.

Но ничего не случилось.

Когда все прошло и Мейсон смог оглянуться, он увидел, что его противник все еще лежит на земле. Даже в темноте Мейсон мог разглядеть лужу крови возле его головы.

Неужели он убил человека? Опираясь на машину, Мейсон поднялся на ноги и сделал несколько шагов по направлению к незнакомцу. Тот лежал лицом вверх. Глаза его были закрыты. Мейсон не мог понять, дышит тот или нет, и не хотел наклоняться и проверять. Он поднял биту и что есть силы швырнул в сторону. Бита пролетела через парковку и упала в кусты.

Шатаясь, Мейсон добрел до машины и сел в нее. Включив зажигание, он вздрогнул, когда положил на руль больную руку. Осторожно дал задний ход. Даже если тот человек мертв, Мейсон не хотел его переехать.

Мейсону удалось добраться только до края парка — потом пришлось остановиться. Руки тряслись так сильно, что он едва мог удержать руль. Мейсон выключил мотор и подождал, пока паника уляжется.

Неужели он только что убил человека? Теперь он убийца? Нет, ведь он оборонялся. Никакой суд не признает его виновным. Но он покинул место преступления. Может, надо было сохранить биту как доказательство того, что парень был вооружен? Вдруг кто-нибудь ее подберет? Мейсон слегка вскрикнул. Погиб человек — а он думает только о том, арестуют его или нет?

А как же семья убитого? Может, следует их разыскать? Ведь они не будут волноваться.

Мейсон осознал, что ему все равно. Он не испытывал сочувствия.

Неужели его душа настолько очерствела?

Он знал, что надо поехать в полицию, но ему совершенно этого не хотелось. Мейсон убедился, что дверцы заперты, закрыл глаза и откинулся на сиденье.

Ему станет лучше, если он поспит.

Клементина

Кто-то кричал.

Просил. Умолял.

Бился в агонии.

Потом наступила тишина.

Около четырех утра выстрелы наконец прекратились. Вскоре стихли и вопли. Тишину прерывали лишь стрекот сверчков и завывание ветра под крышей.

Клементина пряталась в сарае. Она добежала до дома, но сразу поняла, что там небезопасно. Что бы ни случилось с ее родителями и остальными в ратуше, это затронуло всех жителей Гленмура. А Сэм отпустил ее. Предупредив, чтобы она не возвращалась домой. Именно туда они отправятся, если решат ее найти.

Нет, не так. Когда решат ее найти.

Это был всего лишь вопрос времени.

Дорогой Хит, я пообещала себе не думать о них, пока не окажусь в безопасности. Помоги мне выбраться отсюда, и тогда я наконец смогу поддаться панике.

Она стояла возле своего дома, не зная, что делать. Решение спрятаться в амбаре пришло почти сразу. Клементина уже не раз успела о нем пожалеть. Она могла бы сходить за мобильником и кому-нибудь позвонить. Могла взять ключи от внедорожника. Тогда она была бы сейчас на полпути к Де-Мойну. Могла получить от кого-то помощь. Могла убежать в поля и укрыться в зарослях кукурузы. Это было бы более дальновидным поступком.

Клементина понимала: когда они не найдут ее в доме, они начнут обыскивать сарай.

Дура! Дура! Какая же дура!

Она оказалась в ловушке. Надо было убегать раньше, когда все они были еще в ратуше. Ферма родителей стояла на самой окраине города. Сейчас они уже близко.

Сколько их? Клементина была слишком напугана, чтобы подсчитать. Дюжина, не меньше. Со всеми этими людьми она выросла. Сэм. Он помогал ее отцу чинить забор меньше месяца назад. Сэм тогда был весел и приветлив, и Клементина принесла ему лимонада и маминого печенья.

Она думала, что знала каждого из этих людей. Со всеми были связаны воспоминания. Добрые воспоминания. Почему же эти люди превратились в убийц?

Надо было пробраться в дом. Просто заглянуть и сразу выйти. Ключи лежали в корзине для фруктов, на кухонном столе, всего в трех метрах от задней двери. Клементина управилась бы меньше чем за полминуты.

Но каждый раз, когда она приказывала себе встать и идти, ноги не слушались.

Дорогой Хит, помнишь лето перед тем, как ты уехал в колледж? Ты мне сказал, что если у меня будут проблемы с парнями, достаточно позвонить тебе, и ты мигом приедешь и задашь им жару. Что ж, у меня неприятности, и мне бы сейчас не помешал телохранитель. Твоя боевая сестренка оказалась слабее, чем думала. Она настоящая размазня. Ей говорят бежать — и она слушается. Надо было в этом году ходить на кросс. Немного тренировок — и прямиком на Олимпиаду. Там дают медали за трусость?

Если бы только она умела передавать мысли на расстоянии…

Как звучит дурацкая мантра, которую все время твердила Имоджин? «Я сильная и красивая женщина. Все, до чего я дотронусь, превратится в золото».

Ага, и еще: «Расти, моя грудь, расти».

Снаружи что-то хрустнуло, и сердце забилось в два раза быстрее. Кто-то стоял за дверью. Ее нашли.

Нет, не нашли. Прекрати психовать. Надо взять себя в руки — чтобы не выпрыгнуть им навстречу, когда они войдут. Эй, смотрите, вот она я!

Сохранять спокойствие. Досчитать от двадцати до одного — чтобы выровнять дыхание. Укротить взбесившийся пульс. Ничего сложного. Она надежно спряталась в углу, укрывшись сеном и старой попоной. Возможно, со стороны это выглядело как ничем не примечательная куча. Кажется, в фильмах ужасов героиня все время забирается под самую крышу. Клементина будет умнее и останется на земле. Когда убийца войдет в сарай, чтобы обыскать дальний угол, она тихонько выскользнет за дверь. Побежит в дом, возьмет ключи и уедет, прежде чем убийца ее заметит. Она пойдет в полицию Де-Мойна, в город пошлют армию или ФБР, и Сэма, Генри, Джеймса и остальных гленмурских психов арестуют.