Я тебя породил… - [3]

Когда возникала необходимость, Яна ложила ладонь на карту и тут… ее посещало видение. Оно далеко не всегда было отчетливым и далеко не всегда смысл его расшифровывался сразу. Приходилось подключать умственные способности, логику. Судя по всему, что-то подобное предстояло Милославской испытать и теперь. Во всяком случае под профессиональной помощью она всегда подразумевала именно это.

* * *

– Хм, всего-навсего, – ухмыльнулся гость, самолюбие которого было, вероятно, уязвлено.

– Извините, если я вас чем-то обидела, – сочла нужным сказать Яна, – но я неважно себя чувствую.

– Неважно?

– Неважно для того, чтобы работать, общаться с клиентами.

– Ваше самочувствие покажется вам раем по сравнению с моим. Идемте, – мужчина взял Милославскую за локоть, – я же сказал, это архиважно. Не здесь же, в самом деле…

Гадалка посмотрела прямо в глаза мужчине. Она увидела в них что-то такое, что не позволило ей отказать ему. Яна вздохнула и молча зашагала в дом.

Здесь, при свете, мужчина получше рассмотрел ее. «Обыкновенная, – было его первой мыслью, – как все бабы». Милославская, в домашнем халате, из под которого бессовестно выглядывал край кружевной ночной рубашки, не произвела на него сразу должного впечатления.

Оставив гостя наедине с самом собой, Яна удалилась, чтобы привести себя в порядок. Она никого не ждала и на самом деле выглядела так, как может выглядеть любая женщина, принявшая душ и готовящаяся отойти ко сну. Гадалка быстро сменила халат на свободное, длинное, до самых пят, прямое платье на тонких бретелях, распустила волосы, замотанные на макушке полотенцем в виде чалмы, и предстала перед гостем в ином обличье.

Он посмотрел на нее и на некоторое время застыл в таком положении, как зачарованный. Но не красота пленила его. Он вдруг почувствовал, что эта женщина на самом деле несет в себе что-то нереальное, таинственное, то, от чего все остальные люди, так же, как и он, далеки. Его вдруг ослепил блеск черных, как сама смола, волос, отразившийся в таких же фантастически черных глазах и вырвавшийся наружу с энергией двойной магической силы.

– Не соскучились? – желая теперь создать атмосферу гостеприимства, произнесла Милославская.

Скучать гостю было некогда, поскольку во время отсутствия хозяйки он всецело был поглощен изучением нестандартного интерьера Яниного кабинета. То, что он нестандартный, мужчина заключил сразу же, когда увидел стоящее напротив старинное кресло со спинкой из темной бронзы. Сам он величаво восседал на диване, обитом дорогим зеленым бархатом. По-настоящему удивиться его заставил изумрудный ковер с вышитыми катренами Нострадамуса и очень дорогая и ценная статуэтка египетской кошки. Милославская, столь глубоко поразившая воображение мужчины, смотрелась в окружении всего этого вполне гармонично.

– А? Не до скуки мне, – наконец очнувшись, произнес гость.

Яна выжидающе молчала, зная, что дальше последует разъяснение того, зачем, собственно, пожаловал к ней этот клиент.

– Кстати, я не представился, – оторвав глаза от пола, произнес мужчина, – Незнамов Дмитрий Германович.

– Я тоже, – парировала гадалка, намереваясь назвать свое имя, однако гость перебил ее.

– Не стоит. Я знаю, как вас звать. Наслышан от одного из своих знакомых.

– Вот как? – Яна опустилась в то самое старинное кресло и тряхнула головой, спустив волосы за спину с плеч.

– У меня дочь пропала, – печально произнес Незнамов и что-то новое, доселе незаметное пронзило его суровое лицо.

– Вы обращались в милицию? – сразу перешла к делу Яна.

На лице мужчины появилась кривая улыбка.

– Нет, – с усмешкой произнес он.

– Сколько времени прошло со дня исчезновения?

– Около полутора суток.

– Ну да, она начинают поиски после трех дней отсутствия человека, – понимающе произнесла Милославская и кивнула.

Незнамов как-то болезненно поморщился и сказал:

– Да дело даже не в этом!

Мужчина замолчал.

– Будьте откровенны! – закуривая, произнесла Яна. – Это в ваших же интересах. А конфиденциальность со своей стороны я вам гарантирую.

Незнамов полностью откинулся на спинку кресла, расслабил туго завязанный клетчатый галстук и пояснил, гладя куда-то в потолок:

– Я директор крупной охранной фирмы, очень популярной в нашем городе, бывший полковник КГБ. Я знаю, что органы станут искать пропавшего человека только по истечении трех суток после его исчезновения. Но ведь я, имея большие связи, мог бы и поднажать на них, однако не делаю этого, – Незнамов ненадолго замолчал, а потом продолжил: – Представьте, как будет выглядеть человек, считающийся влиятельным, в том числе и в криминальных кругах, в глазах своих знакомых, обратившись в милицию. Я не хочу прослыть беспомощным лохом!

– Но амбиции порой только вредят нам, – тихо произнесла Яна.

– Только не в данном случае, – раздражаясь, заметил Незнамов. – За час до решения обратиться к вам, я понял, что сам не в силах решить эту проблему, но признаваться в этом другим – значит расписаться в собственной слабости. И тогда – прощай годами нажитый авторитет!

Яна пожала плечами, не понимая глупого, на ее взгляд, упорства этого человека, а потом спросила:

– Почему вы решили, что ваша дочь непременно исчезла? Возможно, она захотела посетить кого-то из родственников.