Я так хочу - [20]

— Как прошла поездка? — спросил он, все еще не отпуская ее рук. — Надеюсь, вам было не слишком плохо.

Каролина слабо улыбнулась, поняв, что он вспомнил о том, что во время долгих поездок ее тошнит.

— Нет, со мной все было в абсолютном порядке. Я смотрела в окно всю дорогу.

— Спасибо за то, что приехали, — пробормотал он. — Я бы не стал винить вас, если бы вы отказались. Одному Богу известно, зачем Рочестер послал за вами — это просто какая-то его прихоть, которую он не желает объяснять…

— Я рада, что я здесь, — мягко перебила она. — Не ради него, ради вас. Находиться здесь в качестве вашего друга, вашего… — Голос ее затих, она, замявшись, подыскивала подходящее слово.

Ее растерянность вызвала у Эндрю мимолетную улыбку, и его синие глаза неожиданно стали ласковыми.

— Дорогого маленького друга, — прошептал он, поднося к губам ее затянутую в перчатку руку.

Внутри нее вскипало какое-то странное чувство, необыкновенный глубокий восторг, который, словно наполнял ее грудь сладким теплом. Счастье от того, что она нужна ему, что он желает ее, было почти невозможно вынести.

Каролина взглянула на массивную дубовую лестницу, ведущую на второй этаж, ее резные перила отбрасывали длинные, неровные тени на стены главного зала. Какое неуютное, похожее на пещеру место — совсем не подходящее для маленького мальчика, подумала она. Эндрю рассказывал ей, что его мать умерла через несколько недель после его рождения. Он провел детство здесь под опекой отца, чье сердце было таким же теплым и мягким, как кусок льда.

— Поднимемся к нему? — спросила она, имея в виду графа.

— Через минуту, — ответил Эндрю. — Сейчас с ним Логан и его жена. Доктор говорит, что это всего лишь вопрос нескольких часов, когда он… — Он замолчал, как будто у него перехватило горло, и бросил на нее взгляд, полный недоуменной ярости, большая часть которой был направлена на него самого. — О Боже, все это время я желал ему смерти. Но сейчас я чувствую…

— Раскаяние? — мягко предложила Каролина, снимая перчатку и прижимая пальцы к его твердой, гладковыбритой щеке. Под ее нежной ладонью заходили желваки. — И, возможно, сожаление, — сказала она, — за все, что могло бы быть, и за все разочарование, которое вы принесли друг другу.

Эндрю не смог заставить себя ответить, только коротко кивнул.

— И, может быть, немного боитесь? — спросила она, осмелившись нежно погладить его по щеке. — Потому что вы вскоре станете лордом Рочестером… тем, кого ненавидели и боялись всю свою жизнь.

Эндрю глубоко и тяжело задышал, взгляд его встретился с ее взглядом, словно от этого зависела его жизнь.

— Если бы только я мог это предотвратить, — сказал он осипшим голосом.

— Вы лучше, чем ваш отец, — прошептала она. — Вы позаботитесь о людях, которые надеются на вас. Вам нечего бояться. Я знаю, что вы не вернетесь к прежним привычкам. Вы хороший человек, даже если сами так и не считаете.

Он стоял абсолютно неподвижно, и смотрел на нее взглядом, прожигавшим насквозь. Хотя он не двинулся, чтобы обнять ее, она чувствовала, что принадлежит ему, плененная его внимательным взглядом и сильной волей, без всякой надежды на освобождение.

— Каро, — наконец сказал он сдержанным голосом, — я не смогу жить без тебя.

Она слабо улыбнулась.

— Вам и не придется.

Их прервало появление горничной, которую послали с верхнего этажа.

— Милорд, — пробормотала высокая, довольно нескладная девица, неуклюже присев, — Мистер Скотт послал меня спросить, здесь ли мисс Харгрэйвз и изволит ли она подняться к графу…

— Я приведу ее к Рочестеру, — хмуро ответил Эндрю.

— Да, милорд. — Горничная заспешила вверх по лестнице впереди них, и Эндрю положил маленькую ладонь Каролины себе на локоть и с беспокойством посмотрел на нее.

— Ты не обязана видеться с ним, если не желаешь.

— Ну конечно, я хочу увидеть графа, — ответила Каролина. — Мне очень интересно узнать, что он скажет.

У графа Рочестера находились двое докторов, заодно с мистером Скоттом и его женой Мадлен. Атмосфера в спальне была угнетающе унылой и душной, все окна закрыты, а тяжелые бархатные шторы задернуты. Печальный конец для несчастливого человека, отметила про себя Каролина. По ее мнению, графу чрезвычайно повезло, что с ним оба его сына, учитывая то, как ужасно он все время с ними обращался.

Граф полусидел, опираясь на груду подушек подложенных ему под спину. Он повернул голову к Каролине, как только она вошла в комнату, и взгляд слезящихся глаз не отпускал ее.

— Девчушка Харгрэйвз, — тихо сказал он. Казалось, ему требуется очень много усилий, чтобы говорить. Продолжая пристально смотреть на Каролину, он обратился к остальным в комнате. — Уходите, все вы. Я хочу… поговорить с мисс Харгрэйвз… наедине.

Все подчинились, за исключением Эндрю, который продолжал смотреть в лицо Каролине. Она ободряюще ему улыбнулась и жестом попросила выйти из комнаты.

— Я подожду тебя за дверью, — тихо проговорил он. — Позови меня, если понадоблюсь.

Когда дверь закрылась, Каролина подошла к стулу у кровати и села, сложив руки на коленях. Лицо ее оказалось почти на одном уровне с лицом графа, и она и не думала скрывать любопытство, рассматривая его. Наверное, когда-то он был красив, подумала она, хотя в нем чувствовалась надменность, присущая людям, которые принимают себя чересчур серьезно.